в территориальных образованиях, не знающих социальной дифференциации, поскольку готового по факту рождения к исполнению управленческих обязанностей социального слоя в соседской общине с ежегодными переделами земли нет. Поэтому основная особенность проведения общинных собраний у славян состояла в предоставлении права участия в их заседаниях всем домовладельцам как полноправным членам коллектива.
Прямых известий об общинных собраниях в славянской среде в период VI–IX вв. н. э. до нас не дошло. Но следы их деятельности хорошо прослеживаются по целому комплексу письменных известий XII–XIV вв., собранных и обработанных известным специалистом-аграрником Л.В. Даниловой [38, 208–209, 230, 233–234]. Свою общественную задачу сходы в полном объеме выполняли и в тяжелые крепостнические годы. Один из крупнейших исследователей крепостной общины В.А. Александров отмечал, что самые жесткие помещичьи инструкции сохраняли приоритет общинного собрания в вопросах выборов администрации, распределения и контроля за выполнением частновладельческих и государственных повинностей, разбора частных исков и жалоб и т. д. [39, 139].
С общинными собраниями (и это признано в научной литературе) непосредственно связана деятельность еще одного административного органа общины – совета старейшин [40, 50–51]. Они председательствуют, ведут и следят за порядком на сходках общины. В промежутках между собраниями ими же осуществляется верховный контроль над исполнением его решений. В состав совета старейшин в восточнославянских общинах, видимо, также входили жрец и песнотворец, хранитель памяти народной.
Институт старейшин широко известен у многих народов. Однако его место в системе управления общины может существенно разнится в зависимости от ее типа. В территориальных объединениях старейшины лишь исполнители воли стоящей над ними власти общинного собрания, а в кровнородственных – ее источники. В соседских образованиях старейшины выбираются и переизбираются в случае неугодности общине, в кровнородственных социальных организмах они занимают лидирующее положение по праву старшинства и происхождения. Именно поэтому генеалогиям и в наше время придают исключительное значение в коллективах, сохраняющих в тех или иных формах пережитки родового быта.
Кроме этого, источники донесли до нас многочисленные свидетельства о десятеричной системе административного деления славян: «…И приходити боляромъ и гридемъ и съцъскимъ и десяцъскым…» [41, 123]. То есть общество делилось на десятки, сотни (иногда полусотни) и тысячи (полутысячи) [42, 255]. И данная система известна не только у славян. Как правило, она использовалась для организации войска. В этой связи в историографии более 100 лет продолжается дискуссия о характере десятеричной системы в восточнославянском обществе. При этом к спору о военной или административной природе десятеричного деления добавились вопросы о городском или сельском ее распространении. Исследователями XIX столетия сотенная система обычно