рвались в бой, горя желанием поколотить «сыроядцев».
Пред битвой князья стали умолять князя не рисковать жизнью, но Дмитрий Донской сказал им:
– Мне жизнь не дорога. Вот если бы моего любимца Михаила Бренка спасти от смерти.
Вдруг прекрасная мысль озарила голову Дмитрия Донского.
– Михайло! – позвал он Бренка.
– Что, князь, прикажешь?
– Сними с себя простое платье воина и надень мое дорогое великокняжеское платье! Я хочу, чтобы на тебя татары меньше обращали внимания. Я же надену твое.
Михаил Бренко пытался возразить:
– Князь, ведь в твоем платье я буду больше заметен…
– Делай, что тебе приказывают! – ответил князь.
Надев платье своего любимого боярина Бренко, Дмитрий лег под ветви срубленного дерева.
Между тем татары бросились в бегство. Сам Мамай бежал впереди всех, выкрикивая неприятные для Магомета слова.
Причину татарского бегства объясняют двояко.
Историки говорят:
– Причиной бегства послужил засадный полк, который бросился на татар неожиданно.
Летописцы же утверждают:
– Не храбрость была здесь причиной, а вмешательство небесной силы. Когда русские побежали, ангелы стали поражать татар.
Люди трезвые склонны больше к тому, что летописцы правы. В самом деле, без ангелов трудно побеждать княжескому войску…
Когда кончилась сеча, Дмитрий вышел из-под срубленного дерева и, убедившись, что он не ранен, стал принимать поздравления.
Река, на берегах которой произошла знаменитая битва, в честь Дмитрия Донского была названа Доном.
Свержение ига
Однако нахальство татар не имело границ. Несмотря на явное поражение на Куликовом поле, они ига своего не сняли, а наоборот – усилили его.
Мамая сверг с престола Тохтамыш и сам стал править татарами. Мамай бежал в Крым, где был изловлен и выдан Тохтамышу. Тохтамыш убил Мамая и пошел на Москву, чтобы наказать Дмитрия Донского.
Но Дмитрий Донской перехитрил глупого хана. Узнав о его приближении, он покинул Москву, сказав народу:
– Уж вы сами как-нибудь справитесь с Тохтамышем, а мне некогда. Я очень спешу.
Напрасно Тохтамыш заглядывал под все срубленные деревья, Дмитрия Донского нигде не могли найти.
Народ московский не справился с Тохтамышем и за это был почти весь изрублен татарами.
Вернувшийся потом в Москву Дмитрий Донской укорял москвичей.
– Эх, вы трусы! – говорил он с негодованием. – С какими-то татарами справиться не могли. Только то и умеете делать, что линючим ситцем торговать. Аршинники! Самоварники!
Свержение татарского ига произошло только чрез сто лет при помощи татар.
Случилось это при княжений Иоанна Третьего, которому удалось поссорить двух ханов – Ахмата и Менгли-Гирея – так, что они друг о друге слышать не могли.
Крымскому хану Менгли-Гирею Иоанн как-то сказал:
– Знаешь, какой слух распустил про тебя хан Ахмат?
– Не знаю. Говори!
– Он говорит,