мысли, и характеризующееся автономностью содержания, которое разворачивается в определенном времени и пространстве» [Крылова 1979:59]. Несмотря на то, что это определение выведено из изучения письменной формы монолога, оно довольно точно отражает основные лингвистические особенности этого вида коммуникации. К высказанному добавим, что в театральной пьесе или ее экранизации монолог постоянно взаимодействует с диалогом и полилогом (другими формами речевой коммуникации), вследствие чего часто встречаются пограничные или переходные формы, которые, тем не менее, обладают перечисленными признаками монологического текста. На возможность появления таких форм указывал Л.П. Якубинский, подчеркивая, что существование чистых форм монолога и диалога нетипично для реальной коммуникации, тем более в условиях художественного дискурса. Аналогичной точки зрения придерживались также В.В. Виноградов [1963], З.Ф. Гаврилова [1970], Р.Р. Гельгардт [1971] и другие исследователи.
Н.И. Жинкин определял существо общения как совместное воздействие двух потоков информации: дискретный поток – слова и непрерывный изобразительный поток – интонация, мимика, движение. «Зерно процесса сценического общения, – как отмечает А.Н. Петрова, – состоит в передаче значения и раскрытии «смысла» [Петрова 1981:62], причем если значение несет общую информацию, то смысл указывает на связь между общающимися, организует, направляет поведение. Значение прежде всего передается всей системой языковых средств, используемых в авторском тексте или живой речи. Но внешнее грамматическое содержание гораздо беднее, чем передаваемый вместе с текстом подтекст, выражающий смысл сообщения. В письменной речи в передаче смыслов помогают контекст и знаки препинания, синтаксис и авторские ремарки. В устной речи смысл, расшифровка подтекста происходит прежде всего при помощи всех неречевых средств общения (или внеязыковых кодов в терминологии А.Н. Петровой). Они вместе со словом выражают всю сложность и богатство психофизической жизни человека, содержательность подтекста, конкретность действенных задач. Если главное в процессе взаимодействия – обмен смыслами, то интонация живой речи должна быть адекватна смыслу, а не грамматическому значению, а именно, действенному содержанию высказывания, его подтексту; то есть, грамматическое значение фразы требует определенной интонационной модели, смысловое же содержание высказывания предполагает многовариантное решение, зависящее от действенной задачи и предполагаемых условий общения. Текст, по мнению Т.М. Дридзе, есть некая система смысловых единиц разной степени сложности, комплектности и значимости, функционально объединенных в единую семантико-смысловую группу общей концепцией (замыслом). Концепция (главная мысль, основная идея) другими авторами (А.А. Брудный, В.В. Красных) понимается как концепт – представление, глубинный смысл, мыслительный сгусток (термины В.В. Красных), который может быть развернут в монологический текст в рамках заданной