творит звезды. Кто последует за Мной, тот получит жизнь вечную и во сто крат на земле, тот сможет в сто раз больше наслаждаться звездами.
Так случилось однажды со мною, когда я был капелланом в миланском доме отдыха на море в Челле Лигуре – я служил там зимой, потому что заболел, и пережил замечательный опыт. Например, каждый вечер я ходил из Челле Лигуре в Варацце и обратно. Там есть один изгиб, где побережье глубоко вдается в море; на берегу небольшой парапет, а сразу за ним начинается пляж и море. По вечерам весной этот парапет был просто заполонен парочками влюбленных, и я часто проходил и думал: «Кто знает, как живут эти бедные люди, эти бедняги, которые живут, не зная, зачем они живут и чем они живут, и поэтому живут инстинктом (а ведь все люди так живут!)». Однажды вечером луны не было видно, а небо было абсолютно чистым и полным звезд. И вот на изгибе дороги я увидел, как никто из вас никогда не видел, в море… (Знаете, я по утрам будил ребят и говорил им: «Пойдемте посмотрим дорожку на море! На море дорожка!»[47] Тогда все быстро просыпались, а иначе их нужно было будить полчаса!) И вот, я увидел – я просто застыл на месте, глядя на это, – я увидел на море дорожку от Млечного пути. И тогда я подумал: «Это на самом деле правда, существует во сто крат на земле. Кто умеет так наблюдать за морем? Кто умеет наблюдать за реальностью таким образом? Никто из этих людей». Понимаете? Млечный Путь, который образует дорожку на море, еле-еле различимую, но четкую, которая не столь ярка, как лунная дорожка, похожая скорее на солнечную; это не просто отражение, это в самом деле дорожка из света. Никто из вас никогда не видел дорожки из света Млечного Пути на море, никто никогда этого не наблюдал, никто этого не обнаруживал и никогда бы не обнаружил, если бы не обращал внимания на все так, как делает нас способными обращать внимание любовь к судьбе, которой является Христос.
В эти дни я осознал, что переживал свободу в отношениях с людьми, смотря больше на их судьбу. Но, отдавая себе отчет в том, что моя свобода, как и свобода всех людей, ограничена, я хотел спросить, связан ли с этим опытом свободы и опыт благодати.
Опыт свободы, когда ты смотришь на творение в отношении с его судьбой (а значит, и с твоей судьбой, потому что судьба едина для всего), – это твое действие. Ты понимаешь, что это действие твое, и это настолько верно, что у тебя могло бы быть искушение посмотреть на это творение иначе, а ты не смотришь на него по-другому, потому что рассуждаешь и говоришь: «Ну, посмотрю я по-другому… и что дальше?»
Но если бы ты не встретил определенную компанию, если бы ты не слышал разговоров на некоторые темы, если бы твоя мама не научила тебя молитве «Отче наш», если бы Тот, Кто создал тебя, не дал тебе определенной душевной чувствительности, ты тоже был бы неуклюжим, приземистым, грубым и неотесанным, как большинство тех людей, которых ты знаешь, и ты говорил бы о творениях с той же грубостью, с тем же отвращением, какое вызывают многие люди, когда говорят (многие молодые люди, когда они говорят о женщинах, и так далее…). Следовательно,