сказала Тигренок. Посмотрела на меня не то чтобы с сочувствием – с пониманием. Упругим шагом направилась к вампирам.
– Все равно ей светит высшая мера, – шепнул Семен и двинулся следом.
Они так и ушли с крыши: Костя, несущий на руках стонущую, ничего не понимающую вампиршу, и Семен с Тигренком, молча следующие за ними.
Мы остались втроем.
– Мальчик, у тебя действительно есть способности, – мягко сказал шеф. – Невеликие, но ведь большинство лишено и этого. Я буду рад, если ты согласишься стать моим учеником…
– Идите вы… – начал Егор. Окончание фразы лишило ее всякой вежливости. Мальчик беззвучно плакал, кривился, пытаясь удержать слезы, но справиться с ними не мог.
Чуть-чуть воздействия седьмого порядка, и ему станет легче. Он поймет, что Свет не может бороться с Тьмой, не беря на вооружение любые доступные средства…
Я поднял голову к сумрачному небу, открыл рот, ловя холодные снежинки. Остыть бы. Остыть насовсем. Но только не так, как в сумраке. Стать льдом, но не туманом, снегом, но не слякотью; окаменеть, но не растечься…
– Егор, пойдем, я провожу тебя, – предложил я.
– Мне… близко… – сказал мальчишка.
Я еще долго стоял, глотая снег вперемешку с ветром, и не заметил, как он ушел. Слышал вопрос шефа: «Егор, ты сумеешь сам разбудить родителей?» – но не слышал ответа.
– Антон, если тебя это утешит… аура у мальчика осталась прежней, – сказал Борис Игнатьевич. – Никакой… – Он обнял меня за плечи, маленький и жалкий сейчас, ничуть не похожий на холеного предпринимателя или мага первой ступени. Просто молодящийся старик, выигравший очередную короткую схватку в бесконечной войне.
– Здорово.
Хотел бы я такого. Никакую ауру. Свою судьбу.
– Антон, у нас есть еще дела.
– Я знаю, Борис Игнатьевич…
– Ты сможешь все объяснить Светлане?
– Да, наверное… Теперь смогу.
– Ты уж прости. Но я пользуюсь тем, что имею… теми, кого имею. Вы с ней связаны. Обычная мистическая связка, ничем не объяснимая. Заменить тебя некем.
– Понимаю.
Снег ложился мне на лицо, застывал на ресницах, полосками протаивал на щеках. Мне казалось, что я почти сумел замерзнуть, но ведь у меня нет на это права.
– Помнишь, что я тебе говорил? Быть Светлым куда труднее, чем быть Темным…
– Помню…
– Тебе будет еще тяжелее, Антон. Ты ее полюбишь. Будешь с ней жить… какое-то время. Потом Светлана уйдет дальше. И ты будешь видеть, как она отдаляется, как ее круг общения разрастается выше того… что доступно тебе. Ты будешь страдать. Но тут ничего не поделать, твоя роль – начальная. Так бывает с каждым Великим магом, с каждой Великой волшебницей. Они идут по телам, по телам друзей и любимых. Иначе нельзя.
– Да понимаю я… все понимаю…
– Пойдем, Антон?
Я молчал.
– Пойдем?
– Мы не опаздываем?
– Пока нет. У Света – свои пути. Я проведу