порхала. Она бродила одна по территории, да и за территорией лагеря. Лазала по деревьям, плела веночки, орала во весь свой трубный голос песню Аллы Пугачёвой про «Жил да был один король». В общем, впервые за всë лето Ворона отдыхала в своё удовольствие.
Вот и сейчас, пуская слюни в подуху, она смотрела сон про Сталика… Как он стал еë Вселенной, и они вдвоём учат Альфа-Центаврят… тыкать в плечо пальцем?!… Ой-й-й…
Ворона вскинулась и проснулась от больнючего тычка в плечо. И хотела заорать. Но еë рот был… закрыт тонкой, но сильной ладошкой.
Ворона замычала…
Бледное лицо Вики низко склонилось над Вороной. А тонкий нежный пальчик, добела втиснутый к алым губам красавицы Вики, умолял Светку помолчать.
То есть, никто бы не узнал сейчас в этом щуплом чучелке, что присела у кровати Вороны – записную красотку третьей смены.
Вика натянула на себя странные линялые трикотасы с вытянутыми коленками, и такую же потрёпанную олимпийку. Облако белых волос было упрятано под смешную матерчатую кепку с пластиковым надтреснутым козырьком.
Ворона, заинтригованная этим маскарадом, бесшумно сползла с койки, натянула свои нехитрые шмотки-обноски и пошла вслед за Викой.
Да! Вот уж точно – двух таких задрипышей никто и пальцем трогать не станет. Вони много – толку мало.
Девчата тенями промелькнули у дверей чёрного хода, и побежали.
Вика бежала впереди и тянула за руку удивлённую донельзя Ворону. И только у калитки, что вела к корпусу Администрации лагеря, Вика свернула за большой куст колючего барбариса.
– Светка, – затараторила запыхавшаяся Вика, – я тут тако-о-о-ое узнала!
Оказалось, что не только одна неприкаянная Ворона бродила в одиночестве по пионерлагерю.
Красивая Вика, тоже, сама того не желая, оказалась совсем одна.
Девчата из её отряда про Вику думали, что она красотка, гордячка и задавака. И совсем не покушались на то, чтобы с ней задружиться.
Чтобы развеять грусть-тоску, Вика гуляла возле корпусов администрации лагеря. Ну, как гуляла. Всплакнула о своей горькой судьбе в колючих кустах, думая, что её никто не увидит.
Её и не было видно, поэтому ей и удалось подслушать…
– Говорит, такой, – Вика очень похоже изобразила высокомерную манеру Сталика, – «Я договорился с директором лагеря, что в этот сончас он даст мне позвонить из своего кабинета отцу, и я такое ему скажу, что вылетит эта противная девчонка отсюда, да и из школы, с позором, сверкая пятками!», во-о-от. И я сразу про тебя подумала, Светка. Что этот урод хочет тебе навредить. Мы сейчас прокрадёмся с тобой под окно директорское и подслушаем – что там Сталик своему папашке знаменитому накляузничает. И, знаешь, Светка, я не побоюсь никого. Я сама сегодня пойду и директору всë расскажу про этого гада. Вот!
Ворона задумчиво почесала обжаленную злющей крапивой ногу… и ничего не сказала Вике. Ничего о том, что она на самом деле об этом думает. А только кивнула лохматой башкой, прикрытой,