теперь движутся по кругу! В который раз они сидят в этой гостиной и обсуждают сорванный полет? В тысячный? В сто тысячный? В миллионный? Не исключено! И всегда кажется, что это происходит впервые, второго шанса нет, а в действительности все наоборот.
Эдди хотелось выть от злости. Отчаяние порождало глубокую, неистребимую ненависть к тем, кого миновала эта страшная участь. Конечно, все вышло из праха и возвратится в прах, как гласит Библия, вот только они трое прахом уже стали. Какой смысл держать их среди живых? Зачем все эти разговоры, бесконечные споры в попытках выявить причины катастрофы? Пускай ломают голову потомки, а с нас хватит.
Однако вслух он не стал ничего говорить, так будет лучше.
– Может, вы врезались во что-то? – предположила девушка.
– Может, мы врезались во что-то? – ехидно повторил Бенц, покосившись на товарищей.
– По крайней мере, такую версию озвучили по телевизору, – продолжала Мэри Лу. – Фазовый разброс, несогласование координат создает угрозу столкновения с посторонним объектом на молекулярном уровне. Ну да чего объяснять, – она махнула рукой и процитировала: «Два объекта не могут одновременно занимать одно и то же место в пространстве». Оттого и взрыв…
– Да, в этом заключался основной риск, – признал Крейн, – по крайней мере, теоретически. Доктор Фейн и ребята из группы планирования рассчитали возможную угрозу. Предохранители были запрограммированы так, чтобы обратный вход не начинался до полной стабилизации в пространстве. Допустим, предохранители отказали, разом все, хотя я лично проверил показания приборов при запуске – координаты шли тютелька в тютельку. Плюс не сработала аварийная сигнализация, никаких предупреждений, ничего! – Крейн криво ухмыльнулся.
– Слушайте, – Бенц возбужденно подался вперед, – мы ведь в буквальном смысле озолотили родственников. Выплаты по страховке будут заоблачные, десятки тысяч долларов! А кто у нас ближайшие родственники? Правильно, мы сами. Представляю себе сцену. «Здравствуйте, мистер страховщик! Мы с приятелями умерли и хотим получить компенсацию». И смех, и грех.
Эдди, однако, занимало совершенно иное – гражданская панихида. После вскрытия тела погибших, естественно, предадут земле. Похоронная процессия задрапированных черным «Кадиллаков» наводнит Пенсильвания-авеню. Чиновники, яйцеголовые интеллектуалы… но гвоздем программы станут сами покойники, причем сразу в двух ипостасях.
Пока тела, упакованные в отполированные до блеска гробы с медными ручками, повезут по улицам города к кладбищу, виновники «торжества» наверняка будут ехать рядом, в открытых лимузинах, и радушно приветствовать собравшихся.
– Похороны, – буркнул Эдди.
Остальные недоуменно уставились на него, но уже через секунду их лица омрачились от осознания услышанного.
– Нет, – пробормотал Бенц, – ни за какие деньги.
– Нас заставят при любом раскладе, – скривился Бенц, – прикажут, и мы подчинимся.
– А улыбаться они случайно не прикажут? – Даг