Генерал нахмурился. – Она разозлилась на меня, потому что я не разрешил ей вернуться к оперативной работе. После взрыва она выглядела ужасно. Я не мог допустить, чтобы она снова пострадала, мне невыносимо было видеть, как ей больно.
– Она выздоровела, – сказал Ноа. – Вы ведь не против… м-м-м… некоторых особенностей ее состояния?
Он не собирался распространяться о нечувствительности Джинни к боли и нервном срыве. Если захочет, она сама расскажет бывшему командиру о многочисленных операциях, неустанных упражнениях и физиотерапии.
– Она прошла полный медосмотр у врача АРК и отлично сдала все тесты.
На другом конце зала Джинни задержалась у подиума, где выставили цветочные композиции. На вечере ожидалось выступление почетного гостя, Митча Мурано. Она по очереди осматривала густую зеленую листву, желтые цветы и темно-красные розы. Выпрямившись, мрачно посмотрела на маргаритки, как будто они в чем-то провинились. От цветов перешла к столам для негласного аукциона; на них выложили самые разные предметы. Потом Джинни снова посмотрела на цветочные композиции и, расправив плечи, направилась к Ноа и генералу.
Плотный, кряжистый генерал, который командовал войсками в Ираке и Афганистане, вздрогнул.
– По-вашему, она еще злится на меня?
– Генерал, неужели вы ее боитесь?
– Не позволяйте ее огромным голубым глазам вас обмануть! Малышка Джинни смертельно опасна.
– Я в курсе, – кивнул Ноа. – Прошло всего четыре дня, как она надрала мне зад.
Подойдя к ним почти вплотную, Джинни пожала генералу руку и смущенно улыбнулась:
– Рада видеть вас, сэр.
– Взаимно, – ответил генерал. – Ноа говорит, что вы теперь у него работаете.
– Да. И у меня вопрос в связи с цветами. Позвольте рассказать, что меня беспокоит.
– Только не мне. Я ни черта не смыслю в цветах и украшении зала.
– Значит, этим занималась ваша жена?
– Руби сегодня ничего не делала. Ее даже не будет на приеме.
– Мне будет ее не хватать, – призналась Джинни. – Надеюсь, она здорова?
– Здоровее некуда. Просто она не разделяет моих политических взглядов. По-моему, из Митча Мурано выйдет отличный сенатор. Руби считает его мошенником.
В чем-то Ноа готов был согласиться с женой генерала.
Генерал подал знак военному, который держал в руках дощечку с зажимом.
– Вы ведь помните капитана Дина Слокама? Это он заказывал еду и украшения для сегодняшнего вечера.
Слокам быстро зашагал к ним. Его форма была свежей и наглаженной. И сам он как будто весь сиял; коротко стриженные светлые волосы напоминали платиновую шапочку. Он выглядел почти альбиносом. В толпе суетящихся официантов и поставщиков провизии, которые что-то поправляли в последнюю минуту, Слокам казался на своем месте. Он долго был правой рукой генерала и преуспел в своей работе.
Высокомерная улыбка была не единственной причиной, почему капитан не нравился Ноа.
Пожав Слокаму руку, он представил