закачали чистейшую забортную воду.
В бассейне, немного покувыркавшись, я лег на спину и, раскинув руки, просто лежал, полностью расслабившись, уставясь в близкое звездное небо, благо соленая вода спокойно держала тело на плаву. Сюда не доносился шум машины, было очень тихо, темно и только еле слышное монотонное шипение воды, рассекаемой форштевнем, свидетельствовало о том, что мы куда-то движемся. Сознание полностью отключилось от действительности.
Внезапно звезды стали пугающе близкими, тело совершенно легким, невесомым, и я буквально воспарил над миром, как в детских снах. И ошалел – подо мной по серебряной лунной дорожке плыл маленький черный силуэт корабля…
«Но так же не может быть», – запротестовал мозг, страх охватил разум, и… я очнулся в бассейне. Вылез из воды и, вконец озадаченный, пошлепал к себе в каюту. Что же это было?
На шкафуте наткнулся на Леонтьича, тот стоял в одних шортах, солидных размеров брюшко, перевешиваясь через ремень, напоминало кранец, а «индикатор» ярко светился в полутьме, – видать, наш помполит успел-таки заглянуть в шифровальную каюту, где хранился судовой запас спирта, и там слегка причаститься.
– Что-то не спится мне сегодня, док. Да и душно в каюте, со старпомом в шахматишки вот сыграли, так всю каюту задымил своей трубкой, – пожаловался Леонтьич.
– А вы в бассейн сходите, освежитесь, – предложил ему я не без задней мысли. А что, нехай тоже полетает, мне не жалко!
Помполит позвонил на мостик и, шаркая тапочками по палубе, пошел к бассейну. Я быстро пробежал в ходовую рубку. Там было темно и тихо, только квадраты лунного света лежали на линолеуме да уютно светились в темноте картушка компаса и репитеры приборов. Пароход шел на «авторулевом», матрос что-то красил на правом крыле мостика, вахтенный второй помощник Саня Хлюпкин сидел в своем левом высоком кресле и меланхолично смотрел вперед, в пустынный океан. На экране локатора не было ни одной цели на двадцать миль вперед, так что можно было и немного расслабиться.
Из рубки был виден край бассейна, в котором в туче брызг плескался Леонтьич. Потом минут десять не было видно ничего, затем он выскочил из бассейна и шустро побежал обратно в надстройку, периодически теряя тапочки.
– Чего это с ним? – позевывая в кулак, спросил Саня.
– Конспекты забыл, наверное, – сказал я ему, и мы оба тихонько посмеялись.
На завтраке Леонтьич, обычно весьма оживленный, сидел непривычно тихо и выглядел задумчивым, невпопад отвечая на вопросы капитана. В его глазах явственно читалось недоумение.
На следующий день в положенной точке мы встретились с «Маршалом Неделиным». Громадный корабль, весь в решетчатых круглых антеннах космической связи, величественно лежал в дрейфе, слегка покачиваясь на океанской зыби. С кормы танкера подали шланги, началась заправка.
Мы со стармехом и начальником радиостанции отпросились у капитана сходить на «Неделин» каждый по своим делам.