Свидетельства времени. Сборник произведений писателей Секции Художественно-документальной прозы Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России. Выпуск 12
А надо сказать, что боль утраты за три года у многих из нас не утихла. И диковатым казалось изображать военную свадьбу, разыгрывать молодое счастье недавно ушедшего в вечность мужа и сидящей в зале вдовы….Но наши методисты-постановщики были свято уверены: вот на таком «материале» и надо воспитывать студентов. Интересно, как бы отнёсся к такой инсценировке важнейшего события своей жизни сам Кожухов?
Недавно перечитывала рукописные заметки, которые набросала сразу же после его смерти. Поразительно меняется наше отношение к событиям, а ещё больше – осмысление этих событий в контексте времени. Хотя и времени-то прошло, казалось бы, не так уж и много. Правда, прожитые после кончины Кожухова годы так перетряхнули страну и всех нас, что, пожалуй, стоили иного столетия…
У могилы на Северном кладбище проректор сказал – мол, символично, что Юрий Вячеславович умер в день ленинского субботника, собираясь в Разлив. Этот день в 1982 году приходился на 17 апреля. А «красная суббота» совпадала с Великой – заканчивалась Страстная неделя…
Конечно, тогда, в день похорон, не говорили об этом. Да и все ли знали? Зато теперь ищут и находят мистику и чуть ли не знамения[3]…
Мы – последние студенты Кожухова, нашему курсу он прочёл последний курс лекций, у нас принял последний в своей жизни экзамен…. Лично для меня – тогда, в неполные 19 лет, кончина Юрия Вячеславовича стала первой значимой утратой. Ощущение страшной несправедливости, жутковатого ужаса, нежелание примириться с этой потерей помнится до сих пор…
…Октябрь 1981 года. Мы недавно вернулись из совхоза «Ленсоветовский» – убирали морковь. В нашу курсовую аудиторию № 329 входит среднего роста мужчина в сером костюме. У него – калмыковатый разрез глаз, зачёсанные назад волосы и пышные, какие-то «будённовские» усы. Откашливается:
– Здравствуйте. Я профессор Кожухов Юрий Вячеславович, Буду вам читать лекции по истории СССР. У нас – первая половина XIX века…Потом – экзамен. Кстати, скажите – устраивает ли вас темп лекции?
Голос – негромкий глуховатый баритон. Читал лектор спокойно, без внешних красивостей, деловито и как-то ладно. В его лекциях чувствовалось стремление донести до студента самый сложный материал, разложить всё по полочкам. Кожухов был непревзойдённым мастером прояснения вопросов экономики, особенно если речь заходила о крестьянстве. Или, например, на консультации так изложил Синопский бой, что даже женская часть группы уяснила стратегический манёвр Нахимова.
Большое внимание он уделял реформам Сперанского, особенно упирая на поддержку им образования. Вообще, надо отметить, что у Юрия Вячеславовича был огромный интерес именно к преподаванию истории, к тому, что сейчас назвали бы технологиями. Не случаен его вопрос о темпе лекции. Он постоянно внедрял в работу кафедры инновации. Одно время, как рассказывал В.В.Лаптев, вместо экзамена, если у студента было желание, проводил собеседование по прочитанным монографиям, или по одному из томов В.О.Ключевского. В своих воспоминаниях А.З.Ваксер подробно