говорят, в ночи
Слышно чуткому уху,
Как сердце его стучит
Сумеречно и глухо;
Каждый его удар,
Шороха леса тише,
Тоже положен в дар —
Всякому, кто услышит.
Про самоизоляцию
Между завтраком и обедом
Я лежу, укрытая пледом,
И тревожно переживаю
Неожиданный День сурка:
Время словно остановилось,
За окном свирепствует вирус,
Бесконтрольно теперь гуляют
Только кошки и облака.
Между завтраком и обедом
Втихаря завидую шведам
И немножечко белорусам —
Но не очень, а так, слегка.
Если вдруг засну ненароком,
То увижу во сне глубоком,
Как по миру легко и просто
Бродят кошки и облака.
Между завтраком и обедом,
Полусном или полубредом
Контрабандой впущу немножко
Заоконного ветерка,
И, к стеклу прижимаясь ближе,
Нечто важное я увижу:
Во дворах облака как кошки,
В небе кошки как облака.
Цикличное
Бреду от тупика до тупика,
И кажется, что двигаюсь кругами,
Но путь, что возникает под ногами,
При каждом шаге непонятно нов.
(Мне, как обычно, не хватает слов
Для истины – для лжи всегда хватает.)
Упрямый призрак в воздухе витает,
Сгущает тени, навевает сны;
Рельефный выступ каменной стены
Из темноты он лепит, как из глины,
Окно, и стол, и силуэт мужчины,
И сумерки в плену оконных рам —
Приём, доступный только мастерам.
В немом восторге от его работы
Иду – и не считаю повороты,
Забывшая про пол и потолок,
Начитывая свой мартиролог,
Иду к давно определённой цели:
Мне обещали свет в конце туннеля,
А также крылья цвета молока.
Аритмичные мысли…
Аритмичные мысли с трудом превращаю в слова,
хоть и хочется в них заключить мою грусть и усталость.
Все системы зависли, лишь гулко шумит голова;
от чужой болтовни только лёгкая слабость осталась.
День похожий на день: по дороге зайду в магазин,
поброжу вдоль аллей, отвлекусь от любимой работы…
Что, простите, за хрень! Хоть не верь предсказаньям И-цзин —
но выходит, что в ней всех симфоний записаны ноты…
Я не буду простой —
эту роскошь мне вряд ли купить
за сомненья мои и желание прыгнуть повыше.
Уплачу за постой – вот и всё, что сумела скопить…
Отгремели бои, канонады я больше не слышу —
это значит, что всё: можно просто работать, и жить,
и не ждать ничего, и себя понапрасну не мучить.
Кто себя не спасёт – тот не сможет другим предложить
даже тени того, что смягчит изначальную