никого не удивишь. Это все равно что пожар в Москве предсказать.
– Девяносто третий год, – припомнил Лёшка. – Великая французская революция.
– Девяносто третий год это не революция, а начало террора, – поправил я.
– Тем более. Предскажи, что оттяпают голову королю, да и Марату заодно.
– Марата зарезали в ванне.
– Неважно. Получается Инь и Янь, так сказать. Под это можно подверстать какое-нибудь мистическое пророчество. Про волков и овец, которые суть твари обреченные на убой, хотя одни и питались другими.
– Хороша идея, – согласился я. – Жаль только терять время. Девяносто третий год, он когда ещё наступит.
– Не сразу Москва строилась, – ухмыльнулся Лёшка.
Глава шестая. Гавайские острова
Ближе к тропику ветры постепенно отходили к востоку. Задували те самые пассаты, которым предстояло перенести наши шхуны в Азию.
Мы шли фордевинд (то есть ветер дул нам прямо в спину) и приближались к Гавайскому архипелагу с северо-востока, что заставило Яшку поднять смешные паруса под названием брифок. Они выглядели на шхунах точно одежда для толстяков на лагерных доходягах, но при таком ветре оказались наиболее эффективны.
Яшка в очередной раз доказал, что является превосходным навигатором. Не встретив по пути других островов архипелага, мы вышли сразу на Оаху, чуть севернее его. Сперва увидели горы, которые понемногу росли, открывая панораму всего берега. Он выглядел каменистым, а ветер, что дул нам в спину, нагонял столь мощные волны, что шум прибоя доносился даже до шхун. Но мы и не собирались здесь высаживаться, а пошли в обход, к югу, где нас ждала удобная и закрытая от бурь и прибоя гавань Перл-Харбор или Жемчужная гавань, если по-нашему. Мы оставили за ней историческое название. Явочным порядком. Просто нанесли имя на карту.
– Парус! – раздался крик сверху.
Марсовой площадки как таковой на шхунах не имелось. Наблюдатель сидел на дощечке (нечто вроде беседки, на которой поднимают на борт неопытных пассажиров, больных или раненных). Её подвешивали к тому же узлу, к которому крепились ванты и кливер-штаги, или как они там правильно назывались? Сооружение не выглядело надежным, особенно при большой качке, и матрос на всякий случай привязывал себя к мачте.
– Право руля! – тотчас крикнул Яшка и побежал к штурвалу. – Ещё правее! Держи вон на тот камень.
На «Мефодий» передали сигнал «делай как я». Шхуны повернули и приблизились к берегу так, чтобы оставить выдающуюся в море оконечность острова между собой и незнакомым парусником. Здесь их поджидала другая опасность – негостеприимный высокий берег с большим количеством рифов и небольшой бухтой, покрытой белыми бурунами. Яшка приказал убрать прямой парус и поставить штатные. С ними он чувствовал себя увереннее.
– Кто бы это мог быть? – подумал вслух Лёшка.
– Для Кука рановато, – сказал я.
– Сколько там мачт? – крикнул