держаться за спинки передних сидений и за дверные ручки.
Водитель, поглядывающий на пассажира в зеркало, злорадно, как казалось Бергу, улыбался в густые усы. И даже один раз нравоучительно заметил:
– Сами хотели Остромысовку поглядеть, господин хороший! А это вам не Япония, тут дороги на выживание… Россия, что с нас взять!
Дорога «на выживание» кончилась у трех домиков лесного кордона. Водитель остановил машину, повернулся к пассажиру:
– Теперь куда?
– А где же море? – немедленно отозвался Берг.
– Не знаю, никогда здесь не был, – недовольно отозвался Сергей Сергеевич. – Может, туда и вовсе дороги нет, тропка какая-нибудь козья.
– Давайте спросим у детей, – предложил Берг, открывая дверцу и жестом подзывая мальчика и девочку лет 8-10, выскочивших на шум машины из-за крайнего дома.
– Вниз? – мальчишка с восторгом погладил крыло джипа. – Да, к морю можно спуститься. Во-он там, за стогом сена! А мне можно с вами прокатиться, дяденьки?
– Если родители разрешат! – покачал головой водитель. – Иди, отца спроси!
Но как только дети убежали в дом, водитель тронул машину и поехал к стогу.
– Нехорошо детей обманывать, – заметил Берг.
За сеном обнаружилась узкая просека и заросшая колея, круто спускающаяся по склону. На минуту притормозив, водитель снова включил передний мост, выругался и осторожно направил джип в колею.
– А вы говорите – детей обманывать нехорошо! – буркнул он сквозь зубы, выворачивая руль и не снимая ноги с педали тормоза. – Куда по такой тропке с детьми?! Отвечай потом за них!
Спуск продолжался несколько минут, показавшихся Бергу достаточно неприятными. Насколько он чувствовал, уклон превышал 30 градусов. И водитель, и пассажир догадывались, что произойдет с тяжелой машиной, если передние колеса угодят в скрытую густой травой промоину или яму…
Но все на свете когда-то кончается. Кончился и крайне неприятный спуск, и «патрол», выкатившись из узкого зеленого «коридора», оказался на каменистом пляже.
Берг вышел из джипа и буквально замер, пораженный дикой красотой этого уголка природы. Не паточно-слащавыми, умиротворенными, прилизанными и словно рукой художника отретушированными пейзажами, а первозданной мощью природы. Еще час с небольшим назад он стоял на берегу того же самого Охотского моря – словно это было на другой планете… Там – горячий песок по щиколотку, длинная череда пологих волн и слепящее солнце. Здесь – только острые углы без малейших признаков мягкой округлости. Серые камни до самого горизонта в обе стороны, сердитые волны, с яростью бросающиеся на прибрежные валуны, хмурое небо… Длинную полосу каменного пляжа сторожила череда утесов с кривыми, неправдоподобно вывернутыми ветром лиственницами. Здесь дул сильный порывистый ветер и было гораздо прохладнее, чем полусотней километров южнее…
– Ну, если здесь думаете полежать, то без моего коврика ребра поломаете, – в голосе