меня реальные стены. Для наиболее полной виртуализации на мне должен быть минимум одежды. Сверхчувствительные камеры реагируют на изменение температуры тела, так что им лучше не контактировать с посторонними материалами.
Надеюсь, этот недостаток устранят в следующей версии программы.
Мастер моделирования запрашивает информацию. Я быстро ввожу код доступа, чтобы увидеть список своих последних моделей. Я задумчиво смотрю вверх, пока компьютер обрабатывает данные, бросаю взгляд на новое двустороннее зеркало, сквозь которое виден главный рабочий зал. До сих пор не могу поверить, что она пробила стену из стекла и бетона, не получив при этом ни единой царапины.
Просто невероятно.
Компьютер дважды пикает, и я сразу приникаю к монитору. Программы в моей личной папке загружены и готовы к запуску.
Ее файл – в самом верху списка.
Я делаю глубокий вдох, стараясь отогнать воспоминание. Я не жалею о том, что заставил ее пережить весь тот ужас. Не знаю, смогла бы она ослабить самоконтроль и стать самой собой, если бы я не нашел действенного способа спровоцировать ее. В конце концов, я искренне верю, что это помогло ей, как я и хотел. Однако я и подумать не мог, что вскоре после этого она наставит на меня пистолет и выпрыгнет из окна.
Я делаю еще один глубокий вдох.
И выбираю модель, ради которой и пришел сюда.
Глава 16
Я стою в главном рабочем зале.
Напротив своей копии.
Это очень простая модель. Я не менял ни одежду, ни волосы, ни ковры на полу. Я просто создал дубликат самого себя и дал ему в руки пистолет.
Он, не мигая, смотрит на меня.
Один.
Он чуть наклоняет голову.
– Ты готов? – Пауза. – Боишься?
Мой пульс учащается.
Он поднимает руку. Чуть заметно улыбается.
– Не волнуйся, – говорит он. – Осталось немного.
Два.
– Еще чуть-чуть, и я уйду, – продолжает он, целясь мне прямо в лоб.
Мои ладони покрываются ледяным потом. Сердце бешено бьется.
– Все будет хорошо, – лжет он. – Обещаю.
Три.
Ба-бах.
Глава 17
– Ты уверен, что не голоден? – спрашивает отец, не переставая жевать. – Очень вкусно, поверь мне.
Я ерзаю на стуле. Смотрю на идеальные стрелки на своих брюках.
– Ну, так как? – продолжает он. Мне кажется, что я слышу, как он улыбается.
Я почти физически чувствую на себе взгляды солдат, стоящих вдоль стен. Они всегда сопровождают его и всегда перед ним выслуживаются. Их первым заданием было определить, кто из одиннадцати является слабым звеном. Предоставившему самые убедительные доводы полагалось избавиться от этого звена.
Мой отец находит подобные «тренинги» весьма забавными.
– Боюсь, что я и вправду не голоден. Это лекарство, – вру я, – снижает аппетит.
– Ах, ну да, – произносит он. Я слышу, как он кладет вилку и нож. – Разумеется.