выполнить полученный приказ, старший лейтенант Антипов повел роту в непродуманную атаку.
Даже отключил связь с командованием, чтобы ему не мешали. Но лихой фланговый маневр провалился. Машины влетели на минное поле и застывали с разорванными гусеницами. Антипова судьба хранила, хотя он шел впереди.
Пока выбирались и пытались вытащить поврежденные танки, угодили под обстрел двух «тигров». Они вели огонь из укрытий с расстояния полутора километров. «Тридцатьчетверки» стояли с разорванными гусеницами и выбитыми колесами. Но их вооружение было исправно, и экипажи не имели права покинуть свои машины.
Раскаленные бронебойные болванки, выпущенные со скоростью тысяча метров в секунду с легкостью прошивали броню, убивали, калечили танкистов. «Тридцатьчетверки» вспыхивали одна за другой. Экипажи погибали почти полностью. На исходные позиции вернулись лишь два танка из девяти (рота была неполная).
Командир полка, узнав о гибели семи машин, в том числе четырех новых «Т-34-85», только что поступивших на вооружение, сгоряча едва не разжаловал слишком резвого командира до сержанта.
Как ни странно, Антипова спас политотдел. Посчитали ненужным поднимать шум. Ведь дивизия и танковый полк наносили один из знаменитых «десяти сталинских ударов», который закончился очередной победой.
Непродуманные действия молодого командира и гибель роты преподнесли как героический порыв советских танкистов. Да и не было принято в Красной Армии наказывать командиров за потери. Это к концу войны начали иногда беречь людей.
А Борису Антипову погрозили пальцем и оставили во главе взвода. О роте мечтать не приходилось. Но с тех пор уже прошло время. Старший лейтенант неплохо проявил себя в других боях и добился включения его взвода в штурмовую группу, надеясь восстановить авторитет. Тем более командир полка был новый и относился к энергичному взводному неплохо.
Дот на левом берегу оказался крепким орешком. Приблизиться для точного выстрела в амбразуру не давали реактивные противотанковые ружья. Двухкилограммовые мины с шипением ударялись о землю, сжигая траву кумулятивной струей, способной пробить усиленную лобовую броню «тридцатьчетверок».
Пехота не могла подняться из-за сильного пулеметного огня. Судя по всему мост и речка имели для врага важное значение. Осколочно-фугасными снарядами танкисты выбивали расчеты противотанковых ружей, затем взялись за дот.
Стреляли в темноте, при свете ракет. Их бегущий, неровный свет мешал попасть в амбразуру. Бетонные стены снаряды калибра 85 миллиметров не брали.
Включили фары, но их расколотили пулеметным и автоматным огнем. За это короткое время Борис Антипов, сев за прицеп, вышиб двумя снарядами заслонку и разбил тяжелый пулемет.
Пехота бросилась вперед, но вскоре залегла. Из окопов, вырытых в береговом откосе, вели сильную стрельбу. На другом берегу группа из двадцати пяти человек во главе с капитаном Ольховым вела бой с основной обороной моста.
Наверняка ребятам приходилось туго, и они ожидали