на второй план. Не хочу думать об этом сейчас. И не буду!
Когда мы окончательно выдыхаемся, Рома внимательно смотрит на меня и внезапно спрашивает:
– А вы не хотите зайти ко мне в гости? Я живу здесь, совсем неподалёку, вот в том доме. Мы могли бы выпить вина и послушать музыку.
Я замираю. Разумная часть моего существа вопит: «Вот оно! Он заболтал тебя, напоил, а теперь тащит к себе, чтобы трахнуть! И ещё вопрос, как трахнуть! Недаром он разговаривает как какой-то ненормальный или маньяк!»
Но, положа руку на сердце, Рома совсем не кажется мне маньяком. Немного своеобразным, разве что. «А насчёт секса – почему бы и нет?!» – говорит во мне Ред Девил и все коктейли, выпитые до него. Новый знакомый вполне симпатичный, а мне абсолютно некому хранить верность. И вообще – не я ли хотела сегодня выкинуть что-нибудь безумное? Я никогда не соглашалась идти в гости к человеку, которого знаю всего пару часов – так почему бы и нет?
Так что я киваю, выключаю телефон, на который вот-вот начнёт названивать мама, и выкидываю из головы мысли об обязательствах хорошей девочки. Завтра, всё завтра. Сегодня я хочу веселиться.
Мы заходим в магазин и покупаем пару бутылок вина, а спустя несколько минут уже оказываемся на его кухне. Рома спрашивает, не буду ли я против, если он включит Дельфина, и, пока он разливает вино, кухню заполняет музыка и странные, грустные, щемящие сердце слова:
Мы с тобою – две капли разные
Одной воды, слёзы облака…
Песня завораживает меня, и некоторое время я просто молча слушаю, потягивая вино. Рома смотрит куда-то вдаль, полуприкрыв глаза, смотрит, словно сквозь меня, сквозь стены кухни, сквозь пространство и время… и мне кажется даже кощунственным начинать разговор.
Однако песня заканчивается, оцепенение рассеивается, и я наконец начинаю расспрашивать Рому о нём самом. Он немногословен, говоря о себе. Я узнаю, что ему двадцать пять, что он работает, что приехал из далёкого северного городка, а эту квартиру снимает – вот и всё, пожалуй. Зато он долго и с удовольствием рассказывает о друзьях, о студенческих годах, проведённых в общежитии, о всяких забавных случаях… Я заливаюсь смехом, попиваю вино, и вечер на незнакомой кухне с чужим, по сути дела, человеком, становится удивительно уютным. Таким уютным, что я не сразу понимаю, что, разливаясь соловьём, Рома не рассказал мне почти ничего личного, почти ничего о себе самом.
На часах почти два ночи, когда я, наконец, спохватываюсь. Несмотря на увлечение панками, за всю свою жизнь я считанные разы не бывала дома ночью, и каждый раз это было по предварительной договорённости с мамой. Сейчас же я просто исчезла! Да ещё и телефон выключила! Мама, наверное, названивает то Ленке, то в полицию, представляю, какой разнос ждёт меня дома! Я замираю в нерешительности: не очень-то мне нравится признаваться, что в свои почти восемнадцать я всё ещё должна спрашивать разрешения у мамы, чтобы задержаться. Но, похоже, другого выхода нет – тем более, мне очень не хочется идти домой одной по тёмным