Также сообщаю, что заключение коронного лекаря Густава, которому поручено исследование трупов, ожидается в самое ближайшее время».
Инга закончила чтение.
– Хорошо ли получилось? – задал Дюк вопрос сам себе.
– Мне кажется, всё изложено настолько точно, насколько это возможно! – заверила его дознавательница. – И это даже несмотря на то, что вы провели бессонную ночь!
Она бросила на своего начальника восторженный взгляд карих глаз, и тряхнула головой, отчего черные волосы рассыпались по её плечам.
Дюк отпил большой глоток крепкого бодрящего взвара, подошел к столу, поставил под документом свою подпись и приложил маленькую печать, приказал:
– Запечатывай и тотчас же отправь с курьером в столицу. А потом – мне надо поторопить Густава.
– Разрешите, я сама, от вашего имени, съезжу к нему? А вы отдохнёте пока…
– Хорошо, поезжай. Да, ежели он станет отпираться, что, дескать, трупов целых три, а времени ему недостаёт, скажи ему так, что пристав Дюк знает, как непотребно транжирит он порой своё служебное время, сидя в игорном заведении или в таверне на Полуночной улице!
Дознавательница покинула комнату, протопав по дощатому полу каблуками казённых сапог. Дюк еще отпил взвара и отошел к окну. За окном по бульвару Хризантем группками и по одному шли безмятежные горожане. Для того, чтобы они оставались безмятежными, они со Златаном приняли все меры. Вся прислуга Ангора была надёжно изолирована в его же доме под присмотром трёх городских стражников, призванных исключить какое бы то ни было общение её с соседями или просто любопытными, которые могли бы невзначай зайти и поинтересоваться новостями. Фрога сам Дюк вежливо попросил поставить свою подпись под обязательством до особого разрешения не разглашать ничего из виденного и слышанного вчера. Подавляющее большинство обывателей империи хорошо осознавали, что может быть человеку, нарушившему такое обязательство. Таким образом, первая заповедь канцелярии особых расследований была выполнена. Она гласила: «если происходит что-то, чего мы не можем объяснить, надлежит оградить население от тревоги, вызываемой необъяснимым».
Допив взвар, Дюк прошел в дальнюю комнатку, вся обстановка которой состояла из застеленной одеялом узкой кровати, небольшого стола с кувшином, наполненным водой, и стула. Сняв туфли и повесив на спинку стула камзол, Дюк прилёг на кровать. Закрыв глаза, он размышлял о предмете, найденном на столе Ангора. Неужели этот сосуд он хотел показать своим гостям? Возможно, он привёз его из-за моря, не зная, что в нём находится? Но тогда это значит, что он вёз его много дней, не пытаясь открыть, чтобы сделать это вместе со своими коллегами, мнению которых он доверял! Не мог прочитать, что на нём написано? Или прочитал, и поэтому хотел открыть в присутствии других знатоков? Кстати, наутро, при осмотре кабинета на полу, рядом с письменным