Курский вокзал объявил о прибытии,
Вот он я: целенаправлен, влюблён и молод,
Буду отныне твоим новым жителем!
Крепка ли твоя спина? Не слабы́ ли руки?
Выдержишь мой образ яркий, навязчивый?
Не двинусь ли я умом от хандры и скуки,
Став частью культурного настоящего?
Налей мне сто грамм твоей самой вкусной водки,
Выпьем за встречу, знакомство и дружество,
Сломаем громаднейшие перегородки,
Вышедшие защищать твоё мужество!
ОСЕНЬ, ОСЕНЬ
Кто-то бережно под ноги бросил
Раскаленную медь ноября,
Зря бросаешься листьями, осень,
Расточительной стала ты зря.
Кто оценит богатство кленовых,
Обагренных закатом листов?
Жизнь идет. И ей хочется новых,
Новых листьев и новых годов.
Чтоб не листья, а птицы летали,
Расцветали сады, а вдали
Не закаты Земли трепетали,
А рождались рассветы Земли.
НА БЕЛОРУССКОМ ЯЗЫКЕ
(Кто-то бережно под ноги бросил…)
Хтосьці рассыпаў на ўскрайку дарогі
Сонцам сагрэтую медзь.
Восень! Не кідай ты лісце пад ногі, —
Лёс у яго – спарахнець.
Хто здольны ўбачыць багацце кляновых,
Смерцю кранутых лістоў?
Хоча жыццё колер новы, вясновы,
Хоча кружэння гадоў.
Каб не апалае лісце, а птушкі
Гімны спявалі Зямлі.
Каб небасхіл сонца раніцай гушкаў
Новыя зоры цвілі.
ПАМЯТНИКУ
Стоит одиноко в структурности города,
С гордой улыбкой, вселяющей мнение,
Ни страха, ни смелости, ни жара, ни холода,
Точит своё полимерное зрение.
И смотрит на каждого, смотрит на всякого,
Как на последнюю новую гадину,
И часто играет в гляделки с зеваками,
Кто обыграет такую громадину?
Стоит под дождём проливным, отмывается,
Чистится каплями дождика летнего,
Но грязь революции не растворяется,
Грязь отложилась из гадкого, едкого.
Стоит, ухмыляясь, с глазами довольными,
Мог бы, сказал бы какую-то проповедь,
Расплавил бы души стихами трёхдольными,
Взяв у поэтов словечек истрёпанных.
Но нет ему дела до дня современного,
Молча хранит пережитки истории,
Стоит, и не может сказать откровенно нам,
Все свои выводы, споры, теории.
Умолкло однажды его красноречие,
Вытоптав кровью себе оправдание,
И нет ничего в нём теперь человечьего,
Кроме безжизненного очертания.
Стоит, растерявши огромную значимость,
Вникнув