Они вначале сожрали всех зверей на улицах, а затем принялись за людей. Потом людоедов отловили и отправили в Европу поедать наглых, мерзких америкашек! – последние слова я проорал, скорчив зверскую физиономию и потянувшись руками к горлу Вэла.
Тот заорал от неожиданности и, пытаясь спастись, резко оттолкнулся от пола ногами и, неловко взмахнув руками, завалился назад вместе со стулом, выдав при этом сочное ругательство, означающее крайне сильное недовольство и удивление.
Дэвид с Чаком захохотали и захлопали в ладоши.
– Наконец-то управа нашлась на Вэла и его юмор, – сказал китаец.
Вечером мы пили вино, и я коротко рассказал свою биографию. Родился в Париже в 1963 году. Мама – француженка, отец – русский немец, торговый представитель СССР во Франции. Когда мне было пять лет, отца вернули в Союз и сделали невыездным, а мы с мамой остались во Франции. Мне исполнилось десять лет, когда она вместе со своим братом и сестрой погибла в автокатастрофе, и в результате я оказался у отца в СССР.
В Москве окончил школу и сдавал экзамены в университет на факультет журналистики. Провалился. Призвали в армию, где я отслужил два года на юге страны, поэтому такой загорелый. После окончания службы мне, владеющему четырьмя языками, органы безопасности сделали предложение, от которого, по их мнению, невозможно отказаться. Для гарантии шантажировали, что в случае отказа у моих родственников возникнут большие неприятности. Органам я ответил, мол, хорошо, летом отдохну после армии, а в сентябре мы вернемся к этой теме. Сам же всё рассказал отцу, и он по своим каналам достал мне путевку в Югославию. Оттуда меня нелегально через горы переправили в Албанию, где я прямиком отправился во французское посольство.
После прибытия в Париж, меня месяц проверяли спецслужбы, а потом я жил у профессора Лурье, друга и однокашника моей мамы, где готовился к сдаче экзаменов экстерном за первый курс.
Соседи, затаив дыхание, слушали рассказ о моих приключениях.
– Живем мы парниковой жизнью, как орхидеи. Тоска смертная. У тебя же уже столько приключений и впечатлений, – позавидовал Вэл.
Да уж, впечатлений, конечно, много, даже чересчур много, но я не сказал им главного о своей армейской службе. На призывном пункте меня сразу забрал майор и отвез в разведшколу.
«Ты фактически готовый шпион, – сказал он, – четыре языка знаешь в совершенстве, чемпион Москвы по дзюдо и мастер спорта по фехтованию. Но предупреждаю сразу, что легко тебе в школе не будет. Там гоняют ради вашего же блага, чтобы научить выживать в любой ситуации».
Первые недели в учебке к вечеру все новобранцы просто умирали – только курсанты доползали до коек и не успевали закрыть глаза, как звучала команда: «Рота, подъем!» И впереди был еще один день адских учений.
Спустя семь месяцев меня отправили в Афганистан, в спецподразделение, выполнять интернациональный долг. До сих пор мне непонятно, какой долг и кому