уточнила я, и Ольга Тимофеевна согласно кивнула.
– Хорошо, тогда постарайтесь, пожалуйста, охарактеризовать мне вашу соседку. Как она жила, кто к ней приходил… Вы же должны были это знать, хотя бы поверхностно?
– В общем-то, она тихо жила, – подумав, пожала плечами женщина. – С соседями только «здрасьте» да «до свидания», и все. У меня дочка, считай, ей ровесница, так они и не дружили совсем. Скромная она была, незаметная. Добрая, можно сказать. Только… Чересчур уж мягкотелая.
– Это в каком смысле? – заинтересовалась я.
– Не умела она жить твердо. Все вечно ей на шею садились да погоняли, а она улыбалась только.
– Это кто же «все»?
– Ну, не все, – оговорилась Ольга Тимофеевна. – Только, сами знаете, возле таких людей, безотказных да тихих, всегда шушера всякая вьется. Вот и к Дине стали захаживать… подружки. Не подходили они ей совсем, я же видела. Какие-то грязные, шумные, наглые… Придут, накурят, поедят-выпьют все, галдят на балконе… Шум от них был вечно. Один раз я не выдержала, позвонила в дверь, а мне одна… такая… открыла. Я Дину спросила, а она и говорит: нету ее, на работе. Выходит, она их к себе пускала, даже когда на работу уходила! А они и рады…
«Видимо, речь идет о персонажах с тусовки неформалов, которую посещала Дина, – отметила я про себя. – Значит, они бывали здесь и в отсутствие хозяйки… Да, с этой компанией тоже предстоит встретиться, прежде чем „списывать дело в архив“.»
– А еще кто-то ходил к ней?
– Подружка у нее была давнишняя, Лера. Ну, та приличная девушка, серьезная. Они, еще когда с Диной в школе учились, вместе сюда приходили, пока бабушка Динина жива была. И выросли вот – не раздружились. Хорошая девушка, ничего плохого сказать не могу. Ну, и Виктор, конечно, приходил.
– Виктор – это ее парень, да?
– Ну да, – согласилась Ольга Тимофеевна. – Мне он тоже нравился, вежливый всегда, культурный. Я у Дины спрашивала еще – пожениться, мол, собираетесь?
– А она что? – поинтересовалась я.
– Улыбается да молчит, – всплеснула руками Ольга Тимофеевна. – У ней часто так бывало: спросишь о чем-нибудь, а она только улыбается в ответ да молчит. И не поймешь, о чем думает, чего улыбается… Странненькая она была немного.
Я нахмурилась. Может быть, Дина была не просто «странненькая», а с конкретным медицинским диагнозом, чем и объясняется ее самоубийство? Может, стоит в первую очередь поездить по психоневрологическим диспансерам да больницам – благо их немного в городе, – чем опрашивать друзей-подруг погибшей?
Ольга Тимофеевна посмотрела на мое лицо и, видимо, решив, что ляпнула лишнее, торопливо заговорила, прижимая руки к груди:
– Нет-нет, вы не подумайте, что она ненормальная была или что-то там еще… Она и училась хорошо, и сроду никогда родители ее по врачам не таскали – нужды не было. А что тихая да скромная – так это ж хорошо! Просто в наше время мы отвыкли от такого, вот и кажется уже, что это странно, когда человек тихий и спокойный, вот и удивляемся, если девушка такая