Объегорили народ!
– Нам еще только предстоит. Осенью муниципальные выборы… Юлия, никого мы не обманывали! У нас прозрачные намерения!
– Прозрачные намерения у вас были, когда с Генрихом полезли на участок к соседу Щапову – за цветами для девочки Таи. Все, что дальше – уже менее прозрачно. Менее честно, менее справедливо.
– Это мораль? Предлагаете быть среди тех, кто безмолвствует? Вон на комбинате – их гонят, как скотину, а они молчат. Ваш внук Генрих, между прочим, рулит. В компании с Варварой. Ему вы тоже мозги вправляете? Про дедушку Прова с его знаменитой лопатой сказки рассказываете? Есть эффект?.. А я не хочу как быдло! Да, Кортубин давно не стремится на всех парах к светлому будущему. Где те темпы производства, строительства? Ау!! Столько лопат и землекопов не требуется. Деградируем постепенно. Смешно, кому нужен КорИС – вообще, наука – если комбинат скуклится? Все к тому идет. Уже точно известно, что на днях объявят о больших сокращениях на комбинате. Кризис на дворе… Тьма в башках!
– Молодец, правильно рассчитал. Сменишь деятельность – эту, как ее, сферу. Заманчивое слово – политика! Глядишь, и преуспеешь в своем неправом Блоке… Только ты и так не бедный. У Марата несколько патентов, у КорИСа тоже. И еще раньше, когда эта петрушка с предпринимательством началась, институтское руководство не сидело сиднем. Были старые учебные корпуса и общаги в центре города – давно заброшенные, верно. Ну, так те клоповники снесли – на их месте торговики да бизнес-центры поднялись. Кто сделки заключал и сколько с них поимел?
– Браво, Юлия! Чувствуется в вас твердая большевистская косточка. Славное поколение! Гм, чего тогда удивляться… Ладно, это я… Сказать – кто продал? Ваш любимец – настоящий советский ученый Марат Елгоков. Он же директорствовал в институте – валим на него… Упомянутое имущество ценности не представляло. Облупленные шлакоблочные коробки тридцатых годов – стены разрушаться начали, внутренние перегородки – ткни пальцем, и насквозь пройдешь. Трубы сгнили. В подвалах – клоака. Никому не нужно – и государству в первую очередь. Никто содержать не хотел. Где институту деньги брать на такое безнадежное хозяйство? Опять же у комбината просить? У Прова Провича тогда о своем голова болела. Вот и продали! И не так, чтобы задорого. Нынешние хоромы из стекла и бетона цену нарастили. А не построили бы ничего – пустыри были бы.
– В точку, Макс! Нам же советское наследство не жалко! в топку!
– Я вам говорю, как на самом деле. А вы – как должно быть. Разницу чувствуете? Все вы понимаете! Будто в советское время не было вещей, что гораздо хуже? Я и хочу спросить…
– Оправданий найдете кучу! объективных причин… Умный больно! Выучила вас советская власть! Не для того учила! И все равно – ЧТО ТЕПЕРЬ? Если не вы, то кто пахать будет? Как всем выживать? В городе под двести тысяч народу – вернее, было столько. Комбинат в частные руки уплыл, теперь оптимизация, к едр…
– Довольно!!.. Я устал, Юлия. И мне вас не переубедить. Давайте не