я тревожусь. Без иронии.
– Ну и? Продолжай.
С продолжением Максим затруднился – действительно, как? и надо ли? Или все же спросить, знает ли она Порываева? а если не знает? если просто шапочное знакомство? Уж точно бредовая ситуация!
– Ты пей, пей чаек – на пустой воде не разбухнешь. Что-то ты мнешься, не решаешься. Вот и жена твоя…
– Что?
– Оглох? Говорю, жена твоя вчера приезжала. Тоже без звонка. Интересная манера у вас, как снег на голову сваливаться. Для чего сотовые телефоны завели? Да я-то без претензии…
– Тая приезжала? Зачем? Мама жалуется, что она про нее совершенно забыла – изредка звонит, спросит, как дела, а ответа особо не слушает. Позвонит, чтобы отвязаться. Маме обидно.
– Твою мать слушать начнешь и конца не дождешься. Конечно, после мужа одна в квартире, на восьмидесяти квадратах. Ты бы ей посоветовал на велосипеде, что ли, кататься – от стены до стены. Калории сгонять. А то рыхлая да квелая.
– Юлия, сколько лет вы на маме в остроумии упражняетесь? не надоело?
– Тут кому угодно надоест. Потому что скука. Не рабатывала твоя мама никогда за целую жизнь. Как замуж выскочила за Марата. Домохозяйкой была при муже да при ребенке – при тебе. Богатый внутренний мир. Ничего приземленного, грубого и грязного – комбинатовского. Теперь вдова профессора.
– Мама живет, как хочет. Имеет полное право.
– Да. Хотела бездельничать. И что теперь? позвоните ей, развлеките ее – спойте и спляшите. Ах, невестка – негодница! – не желает плясать под Ленкину дудку.
– Тая – не такая.
– Не такая. Моложе и умнее, гораздо способнее. Но тоже дома сидит. Зачем институт заканчивать, если ни дня не работать? Чтобы диплом в комоде хранить?
– Тая не сидит! Юлия, вы несправедливы.
– Не сидит – вы постоянно разъезжаете. По заграницам таскаетесь. Как цыгане, честное слово. В Европу на выходные. В Турцию поджариться как треска на сковородке. В этот – как его – Тенерифе – это, вообще, где? Загорится ведь лететь на край света. Обезьян и попугаев в цирке посмотреть можно.
– При чем здесь обезьяны? Вы все способны в цирк превратить… Юлия! Зачем приезжала Тая? Стряслось что?
– Она мне не докладывалась. В точности, как ты говорил – села здесь, спросила, ответа не дождалась, даже чай не допила. Вот так посидели. Пахло от нее очень сладко – до сих пор… Духи-то французские?
– Странно. Очень странно.
– Правильно мыслишь. Непонятки с твоей Таисьей. Она не заболела?
– Нет. Откуда… откуда эти фантазии?
– Так. Она с лица схуднула заметно. Скулы заострились. И бледность еще… А главное, волосы подстригла и стала подвивать. Я же помню – не было у нее кудрей, зато теперь из кольца в кольцо. Как вы говорите? имидж сменила?
– Но вот с чем ее непонятки связаны?.. Завивает? Не замечал…
– Ты слишком многое не замечаешь, Макс. Поверь, если женщина меняет прическу – это важно. Тем более, когда у твоей жены вся жизнь сосредоточена вокруг магазинов, салонов, тряпок, духов и прочей модной дребедени.