ты хоть рубашку набрось, своими татуировками всех людей по коридору распугаешь. И как только по пляжу гуляешь, небось, за бандита принимают?
– А меня всегда за него принимают, – улыбнулся до этого мрачный Чесноков, – вот сегодня, например, чуть не арестовали.
– Да ну?
– Вот тебе и да ну, – хохотнул полковник, набрасывая на себя рубашку.
Удобно развалившись на диванчике, двое коллег смотрели телевизор. Комната Вяземского была абсолютно такая же, как и Чеснокова. Только на столике не кипа бумаг, а бутылка водки и нехитрая закуска.
– Пойдем на балкон, покурим.
– Пойдем, а то жарко.
Выбрасывая в воздух клубы пара, они закурили.
– Скоро восьмое марта, надо своих поздравить.
– Да, надо бы, – отозвался Чесноков.
– А ты, Вова, ничуть не развеялся, придется за второй бежать.
– Почему не развеялся? Меня просто не берёт.
– Тебе, наверное, ведро надо, – засмеялся Вяземский
– Да мне многое в этом деле не нравиться.
– А что тут может понравиться? Там – кусок железа и два изуродованных трупа, здесь – четыре трупа с дырками в башке. Что тут может нравиться? – горячился Вяземский. – Остыть от работы ты хоть на минуту можешь?
– Да нет, я уже чувствую исход дела. Абдулгамидов будет объявлен в федеральный розыск. Конечно, он будет скрываться, потому что не в ладах с законом. Потопчемся, потопчемся на месте, и он будет объявлен исполнителем. Ачимез Гачияев считается исполнителем взрывов в Москве правой рукой Хаттаба, но где он? Так мы и отпишемся, сдадим дело ФСБ – пусть ищут. Но здесь, я чувствую, не тот случай.
– Да, с бабами о лесе, в лесу о бабах. Надо точно бежать за второй. А какой тут может быть случай не тот?
– А вот насчет разборок нам бы помог человек, вращающийся в криминальных кругах, город не большой – всё и все на виду.
– А то что Абдулгамидов залётный?
– Всё равно.
– С какого перепуга криминальные структуры будут помогать милиции? Вот если у кого осведомитель где есть? Надо озадачить Колобова. Пойдем, холодно уже!
– Какой ты мерзлявый!
– А то.
– Слушай, а пойдем по улице пошляемся, – предложил Чесноков и, увидев, кислую мину на лице Вяземского, добавил: – За одно и выпьем. Да что ты усы-то растопырил, потеплее оденешься, не замёрзнешь.
– Ну, ты даешь, товарищ полковник, ночью в незнакомом городе пить собрался.
– Одевайся…
Почерневший снег, лежащий вокруг, уже не выделял белизны, а только серость, влага от оттепели выдавала в атмосферу туманообразующую массу. Хотя небо было чистым, и видны были печальные глаза неполной луны, ночь была очень тёмной, и одинокие фонари не могли пробить навалившийся на город мрак.
– Ну и погодку выбрал для прогулки.
– Не бурчи, где водка продается?
– Ты что её на улице пить собрался?
– А ты думал, я тебя в ресторан поведу?
– Ладно, алкоголик, пошли. Тянет тебя на экзотику
Они шагали по пустынному скверу. Коренастый крепыш