Переключив тумблер, он вернулся в кабинет, вынул из шкафчика со своими наградами бутылку дорогого коньяка и устроился на диване.
В этот раз Достоевский был явно не в духе:
– Что ты ходишь ко мне? Напьешься и ко мне, я тебе что, психотерапевт?
– Может, я их убью, сяду в тюрьму, как вы, потом напишу что-нибудь из подполья, а?
– Идиот. Я не за убийство сел.
– Ну вы же тюрьму благодарили. Вдохновение через страдание приходит, так же? – Решетников покачал головой, явно не согласившись. – Моя жена трахается с Завадским, – произнес он после паузы.
– Радуйся, что просто с Завадским. А не с Маяковским или Чеховым.
– И все равно. Мне больно. Я унижен, немного раздавлен.
– Вот и пиши про это, кровью своей пиши, но чтобы весело, как ты умеешь. А теперь иди, спи, а то всю ночь со мной тут просидишь, тебе спать надо и бухать меньше. И берись за работу. Начинай писать. Серьезно.
– Благословили? – спросил Решетников.
– Да хорош уже, меня кто благословлял? Долги брата? Пиши, – ответил Достоевский.
На следующий день Решетников приехал из офиса пораньше, зная, что Ольга должна уже быть дома. В прихожей стоял чемодан.
– Я дома, ты где? – крикнул он с порога.
– Здесь, – донесся Ольгин голос из спальни.
Жена сидела за монтажным столом. Решетников увидел, что она поставила на паузу видео с Завадским. Петр почувствовал, как болезненно сжалось сердце.
– Ты хотела со мной поговорить.
– Я все время об этом думала, не могла… работать. С этим что-то надо делать, меня трясет.
– Ты о чем?
– Твой сын встречается с учительницей!
Решетников чуть слышно с облегчением перевел дух:
– А, ты про это…
Ольга резко развернулась к нему лицом:
– Ты так реагируешь, как будто это… А это, между прочим, жизнь твоего ребенка, и надо бы посерьезней к этому относиться…
– Да я понял, понял. Конечно, давай решать проблему.
– Я все эти дни не могла ни о чем думать, кроме как о Саше и этой…
– Ну, вы хоть все сняли?
– Да какая разница, ты понимаешь, что у нас большая проблема? Ты с ним говорил?
– Сегодня собирался. Мне тоже нужно время…
– Решетников, тебе все по барабану. Конечно, зачем говорить с сыном, можно просто переброситься шутками и уйти в разные комнаты – отличная семья.
– А что у нас, не отличная семья? – Решетников подошел к жене и встал у нее за спиной.
– Мы должны поговорить с этой училкой. Сегодня же. Сейчас же.
Решетников согласно кивнул и позвонил Красовской, чтобы договориться о встрече.
Анна жила в простенькой, но уютной однушке, заставленной комнатными цветами. К их приходу она купила торт.
– Извините, у меня не убрано, не ждала гостей, – сказала она, пропуская Решетникова с женой в квартиру.
– Мы гости?
Ольга была холодна и строга.
– Съемная квартира? – спросила она,