пожалуй поболее, там горы как бы террасою поднимались. И вот смотрим – выше нас, саженях в пятидесяти, на скале сидит огромная горная обезьяна! Из числа тех, что раньше то ли троллями, то ли ограми звали. Сидит, и на нас смотрит. Нам бы спокойно миновать её, поскольку сидит та обезьяна, смотрит на нас, чешется, да и только. Да еще запустила в нас какими-то объедками. Да тут Гатах Форан, который кичился, что хорошо из лука стреляет, вызвался её оттуда сбить. Мы ему все дружно говорим, что рехнулся он, и дело это совершенно глупое, не сказать того – гибельное. А он подбил трёх других таких же, мол, говорит – глядите, какая шкура – какой спальный мешок из неё пошить можно, а потом и продать! Ну и стали они обезьяну дразнить. Мы-то, что поумнее, сразу дальше пошли. А обезьяна – та обозлилась, и давай в них сверху камнями швыряться, так, что одному руку сломала, а другому голову расшибла в кровь! Ну, Гатах стал к ней по склону подкрадываться. Крался, значит, да и пустил стрелу. Я сам смотрел в смотровую трубу: попал он ей прямо в нос! Как та взбеленилась! Как схватит огромный валун, и в них! Там стоял еще некий Роск с аркебузой. Выстрелил снизу вверх – аж гром пошёл по горам. То ли от страха, а вернее – от злости – обезьяна эта схватила еще обломок скалы – и прямо вниз, к ним! Да только поскользнулась на сыпухе каменистой, покатилась, обвал случился, так и унесло обезьяну в пропасть, вместе с камнями, а с нею оползнем снесло и этого Гатаха Форана и аркебузника Роска туда же!
Так что вот – чтобы неповадно было зверей таких дразнить! Ни шкуры, ни людей.
– Да уж… – согласился Дюк. – Дурь какая-то!
Они прошли еще сколько-то шагов, когда Дюк спросил:
– А всё же, скажи, вот, я понял, вы же не раз и не два в походы ходили с этими террагонцами?
– Да кой их разберёт там – террагоны они, или с каганата? А ходили раза четыре – первый раз – лет девять или десять назад, потом спустя год, потом семь лет назад, потом шесть. А больше не ходили.
– Ну а всё же – главный-то у вас кто был? – не унимался Дюк.
– Да разные. Тот, который умом в нижних пещерах тронулся – того, кажись, Иммароном звали.
– Вроде террагонское имя.
– Ага. А потом еще разные были. В последний раз ходили с нами двое: одного звали Карух, а другого – Алиард.
– Ах, Алиард! – Дюк схватил собеседника за плечо.
– Что же ты знаешь про этого Алиарда? Где ты повстречался с ним? Не в Террагоне же?
– Да что ты?! Мы так далеко не ходим. Где-то тут… То ли в Магароне на ярмарке, то ли где-то поблизости.
– А в Шинхан-Сюрте ты бывал?
– Конечно, бывал.
– Не тот ли это Алиард, что служит в конторе «Семь дорог?»
– А кто его разберёт, уважаемый, где он там служит? Человек, вроде, солидный, грамотный.
– А чего они, вообще, там искали-то? Ну, о чем разговоры вели?
– Наше дело было такое – грузы носить, мулов погонять, шатры ставить.