о клонировании наслышалась, – сострил он. – Вот и кровь свою замуровала. А кровь – это мощный информационный банк. Так что медальон этот не просто, как говорят, на вес золота. Медальон этот – целое состояние. И я уверен, что найдется не меньше сотни богатых придурков, желающих «выпустить» это существо, запертое в медальоне. Смекаете?
– Я думаю, мы сможем узнать даже цвет ее волос, – чуть растягивая слова, чтобы придать фразе нарочито-мечтательный тон, произнес Игорь. – Надеюсь, она не пергидролевая блондинка.
– А какая тебе разница? – удивился Суворин.
– Разницы никакой, – с серьезным видом ответил будущий биофизик. – Но если натуральная блондинка, то все равно приятно.
– Не обращай на него внимания, Панкрат, – предупредил Виктор. – Он еще в школе прикидывался умственно отсталым.
– Зачем?
– Чтобы участвовать в олимпиаде для умственно отсталых. У него даже грамоты есть.
– В этой жизни все стоящее дается нелегко, – подтверждая слова приятеля энергичными кивками головы, заявил Игорь.
– Ну вы и пургу несете, – рассмеялся Суворин.
Потом глаза его погрустнели, и он напомнил:
– А там, между прочим, в этом каменном мешке, чьи-то останки лежат. Надо будет спуститься туда еще раз. В стене я видел решетку. Так что это не колодец. А скорее место заточения, к которому вел подземный ход.
– А что там за решеткой? Ты видел что-нибудь?
– Все землей забито. Потолочные перекрытия перегнили, вот все и обрушилось. Но покопать бы там не мешало. Не знаю только, что с костями делать. Может быть, это останки француженки?
– Или ее любовника… – хмыкнул Игорь.
– Насколько я знаю, Фуше до Смоленска точно дошел. Тогда французская артиллерия еще держалась, – возразил Суворин.
– У таких особ, как эта, как правило, не один любовник, – убежденно заявил Игорь. – Такал особь, как увидит стоящего мужика, как глянет на него, так у бедняги сразу работа гипофиза запускается. И тут уж против фенилэтиленамина не попрешь. Хоть сдохни! Вот и этот любовничек ее, видно, помер, нежно сжимая медальон с ее фэйсом в руках.
– Против чего не попрешь? – спросил Суворин, улыбаясь.
– Фенилэтиленамина. Это гормональный коктейль такой: немного дефомина, для удовольствия, немного акситоцина, для…
– Я вот никогда этого не пойму, – перебил его Виктор. – Как это полтора грамма гипофиза могут сделать так, что человек умрет от любви. Ведь любовь – это просто ловушка ДНК, которая заставляет нас размножаться.
– Наверное, ты не любил никогда по-настоящему, – заметил Панкрат.
– Почему же?! Еще как любил! В детском саду. Лучшую девочку в группе, которая, видя меня, впадала в неизменный бурный восторг. Но больше к этому возвращаться не хочу.
– Почему? – развеселился Панкрат.
– Потому что знаю, что будет потом, после того, как отлюблю.
– А что будет потом?
– Потом я погружусь в депрессию, начну слышать голоса, стану алкоголиком, стану посещать психотерапевта