кто-нибудь… – москвич замолчал.
– Да какое ФСБ! – возразил Бурыгин. – Там все за нас.
– Деньги у Кручинского есть?
– Деньги есть.
– Ну так купил кого надо. Я такого еще не видел, – Ашмаров потряс головой, – мистика.
– Ничего, Иваныч и не такую мистику раскручивал!
– Хорошо бы.
После короткого молчания Ашмаров нашел тему для разговора:
– Я все спросить хотел, вы какого-то кандидата с регистрации сняли. Как смогли?
Прокурор улыбнулся от приятного воспоминания.
– Да как? Подписные листы Белякова отправили якобы для проверки в краевую администрацию. А оттуда – ко мне в прокуратуру. А мы по адресочкам из этих листков ментиков послали. Настоящих, в форме. Они по квартирам шли и всем вопрос в лоб: «Вы почему здесь подпись поставили? В тюрьму хотите?» Ну, несколько человек с перепугу поклялись, что ничего не подписывали, что подделка, мол. О Белякове слыхом не слыхивали. И заявления сразу же подписали. Нам шести таких заявлений хватило, чтобы регистрацию отменить.
– Красиво! – оценил Ашмаров. – У вас есть чему поучиться. Водитель ваш говорит, местных олигархов прессуете?
– Да каких там олигархов! Так, барыг давим понемножку. И только тех, кто денег на избирательную кампанию зажал. А кто помог, а значит, поддержал закон и государственную власть в моем лице, – усмехнулся на последних словах прокурор, – работают себе.
В дверь постучали. Ашмаров открыл.
– Иваныч, заходи! – пригласил Бурыгин.
Почти совсем седой, невысокого роста худощавый следователь, как будто опасаясь разбить какую-нибудь дорогую вазу, осторожно вошел в кабинет. Но Ашмаров сразу оценил его цепкий взгляд.
– Ну, что скажешь? Нашли что-нибудь?
– Нет, Антон Олегович, с лету ничего. Камеры на входе в порядке. На записи ничего подозрительного. Замок цел. Окна тоже. Отпечатки срисовали. Еще поработаем, конечно.
– А парнишку?..
– А парнишку денек подержим, допросим, но, думаю, это бесполезно. Похоже, он не в курсе. Ничего не понимает, в себя прийти не может. Хорошо вы его напугали.
– Антон Олегович, – хотел вступиться за Витька Ашмаров, но споткнулся. «А пусть потрясут, может, что и прояснится», – подумал он, а вслух добавил: – Я пойду работать.
Прокурор молча кивнул.
Витька увели.
– Да, веселуха, – хмуро пробурчал Шура. – Что будем делать?
Остальные члены московской команды молчали. Но в их глазах читался тот же вопрос.
– Продолжаем атаковать, – хмыкнул Ашмаров, – сегодняшний «ночной позор» преподнесем как провокацию конкурентов. А вообще, поймите, даже если Баобаб проиграет, мы все равно в почете. У них тут такого еще не видели. У меня каждый день визитки спрашивают. Наша задача – ярко выступить. Чтоб запомнили, – он задумчиво почесал затылок. – Хотя выглядеть облажавшимися тоже как-то не прет.
– А Витек?
– А что Витек? Подержат день да отпустят.
Весь день работали молча. Разговоры только по