Впрочем, нет, не год. Я о нем с детства мечтал, с тех пор как дед мне впервые рассказал про него, но год назад я понял, что есть шанс вернуть его к жизни. Шуточки Стивена были вообще не к месту. Никому я не сумел бы объяснить, что означает для меня Ласар Гиал. Что значит держать его в руке, чувствовать тяжесть его клинка.
– Очарование обнаженной стали, – усмехнулся кузнец. – Хороший меч – это не просто вещь. Это больше, чем девушка, которую ты пожелал вот прямо сейчас. Может показаться, что в этой стальной полосе физики больше, чем лирики. Но на самом деле это великая песня, спетая особым языком. Своего рода сплав поэзии и ремесла. Металл – живая штука. Не знаю, понятно ли я говорю.
– Понятно, – вежливо кивнул Стивен.
Мы допили кофе, доели печенье и стали собираться. Кузнец выдал нам пупырчатую пленку и по куску клеенки, чтобы завернуть клинки. Я подумал, что зря не заехал домой, не взял из чулана тот старый брезентовый чехол от весел. Ласар Гиал в нем отлично поместился бы.
Питер вышел на крыльцо проводить нас. Дождь по-прежнему лил. На дворе заметно стемнело. Еще не полная темнота, но уже довольно густые сумерки. Стивен отправился заводить машину, а мы еще постояли на крыльце. Кузнец достал пачку сигарет, и они с Бармаглотом закурили.
– С ножнами могу помочь, – предложил кузнец, глядя на меня.
– У меня денег нет пока.
– Деньги можно потом. Я не обеднею. Такой клинок должен лежать в достойных ножнах.
– Спасибо! После каникул. В декабре меня просили помочь с собеседованиями для абитуриентов, а после я сразу уезжаю к деду, в Стерлинг.
– Вернешься – приходи обязательно, – кивнул Питер. – Я тебя научу кое-чему. Сам сделаешь оковку для устья и наконечник. И у меня есть подходящая ясеневая доска для чехла. Я тебе помогу.
Я удивился и обрадовался. Капли дождя летели мне в лицо сквозь синие сумерки, во рту у меня был привкус крепкого кофе, и еще немного горячо от него в животе и в груди. Может быть, от того, что приближалось Рождество, меня вдруг прямо охватило веселое чувство предвкушения. Бывало, в детстве отец покупал мне что-то, чтобы положить под елку. Что-то такое, о чем он хорошо знал, что меня это обрадует. Замок лего. Или набор плеймобил «Полицейский участок». И он где-то прятал эту здоровенную коробку. Часто бывало, что я случайно натыкался на нее в чулане, в подвале или в его кабинете. Я видел только угол коробки, плохо прикрытой пледом или купальным халатом, ламинированную радугу оберточной бумаги. Мне сразу же становилось весело, я проникался предвкушением ожидавшего меня чуда, ибо отец всегда точно знал, о чем я больше всего мечтал в этом году.
Вот и слова кузнеца сверкнули, точно край рождественской упаковки. «Сам сделаешь». Чего еще желать?
Колеса мини-купера слегка пробуксовывали на мокром асфальте, дворники активно включились в дело, но напрасно пытались разгрести туман, льнущий к лобовому стеклу. Огни фонарей по обочинам размыло, их желтые лепешки вплавлялись в туманные сумерки, как масло в овсянку. Стивен ехал медленно, чертыхаясь то к месту, то на всякий случай.
– Пожалуй,