девушку, сообщил я.
– А именно?
– Во-первых, почему все платят взносы с одинаковой и очень маленькой суммы?
– Зарплата у нас такая – с гулькин… сами понимаете…
– Но ведь они снимаются в кино, выступают, подрабатывают…
– Так это же халтура, а не работа.
– В уставе написано: взносы платят со всех видов дохода.
– Вы бухгалтер?
– Нет, я писатель.
– Странно.
– Во-вторых, почему все подписи подделаны?
– Как это – подделаны?
– Вот, пожалуйста!
Она достала из сумки простенькие учительские очки, надела, посмотрела в ведомости, сняла и спрятала:
– Вот сука!
– Кто?
– Не важно.
– А теперь скажите, сколько у вас комсомольцев?
– Не помню. Я на съемках была. Может, новых взяли. А что случилось?
– У вас по сверке одно количество, а по ведомостям на пять человек меньше.
– И что теперь?
– Думаю, вас вызовут на бюро. Очень много нарушений.
– Вот тварь!
– Кто?
– Малюшкина.
– Та, которая яд вам подсыпала?
– Она, сволочь! Заместительница. Клялась: все будет тип-топ. Обещала ведомости в порядок привести. Привела! И что теперь?
– Думаю, выговор.
– Плохо.
– Уж чего хорошего!
– Хуже, чем вы думаете. Меня за «Музыку судьбы» обещали на премию Ленинского комсомола двинуть. Ну, теперь Здоба на мне оттопчется!
– Кто?
– Худрук.
– Хреново.
– Выпить бы, но все уже закрыто. Разве в Дом кино подскочить? Вы на машине?
– Нет, в ремонте, – соврал я. – До ЦДЛ пять минут пешком.
– Там жуткий администратор. Коротышка. Никого не пускает.
– Семен Аркадьевич? Пу-устит.
– Ну, да, ты же писатель! – Она с интересом посмотрела на меня. – Пошли, что ли! Тебя как зовут-то?
– Егор, можно – Жора…
– Ясно: он же Гоша, он же Гога, он же Гера… Хорошее у тебя имя!
У выхода жадно курила одна из бессловесных монашек в головном уборе, похожем на взлетающую белую голубку. Увидев нас, актриса нахмурилась:
– Ты же сказала, подождешь меня!
– Вик, прости, тут ко мне из райкома пришли. – Лета смущенно кивнула на меня.
– Ах, из райкома! – Монашка с интересом подняла на меня крупные карие глаза. – Тогда другое дело!
– Полуяков, – представился я.
– Полу… что?
– Фамилия у него такая, – объяснила Лета. – Зовут – Егор.
– Виктория Неверова! – Христова невеста глубоко поклонилась, скрывая ухмылку.
– Додик не звонил? – спросила Гаврилова.
– Нет.
– Ну, пока, до завтра, Викусь. – Подруги поцеловались щеками, чтобы не испачкать друг друга в помаде.
– Может, с собой ее возьмем? – тихо предложил я.
– Вику-то?
– Ну, да…
– Понравилась?
– Нет,