глоток. Я с ужасом наблюдала, как неизвестная жидкость, коснувшись его внутренностей, заставила его хилое, слабое тело конвульсивно передернуться, как будто по нему вдруг пробежал мощный электрический разряд. Мои одноклассники, как по команде, потупили глаза в парту. Я могла их понять – зрелище и вправду было отвратительное.
Утерев рот дрожащей ладонью, учитель, лицо которого наконец прекратило дергаться в приступах тика, громко приказал ученикам открыть тетрадки и принялся диктовать лекцию. На мое несчастье, это был урок физики.
Я оглянулась на Джин. Она еще была бледной, но уже приходила в себя. Открыв тетрадку, она принялась торопливо записывать. Я тоже открыла свою, но выводить скучные формулы мне не хотелось. Время текло ужасно медленно, и я мечтала только о том, чтобы этот день наконец подошел к концу. Делая вид, что я тоже записываю, чтобы вновь не привлечь внимание мерзкого учителя, я рисовала свой старый дом со всеми мельчайшими деталями, какими я их помнила.
И почему раньше я не умела это ценить? В моей голове живо возник знакомый образ – я приезжаю домой на каникулы, Томми, наш дворецкий, открывает дверь и слегка улыбается.
– Рад, что вы снова дома, мисс!
К сожалению, он единственный, кто действительно по-настоящему этому рад.
Я следую по коридору к кабинету отца, он молча кивает мне, не отрываясь ни на секунду от телефона. Мама конечно же планирует очередную гламурную вечеринку. Она не любит, когда я ей мешаю. Не отвлекаясь от длинного списка, в котором все расписано по полочкам, она слегка проведет рукой по моим взлохмаченным после дороги волосам и продолжит обсуждать детали со своей ассистенткой. Вот я и дома.
Что теперь будет с нашим огромным поместьем? «Его продадут, чтобы покрыть долги», – некстати подсказал мне внутренний голос. «Заткнись», – ответила я ему, стараясь прогнать эту мысль прочь. Наконец прозвенел спасительный звонок, и ученики в спешке засобирались, стремясь поскорее покинуть кабинет. Следуя к выходу с гордо поднятой головой, я заметила, что учитель провожает меня злобным взглядом.
Однако мысли о нем быстро вылетели у меня из головы. На этот раз толпа в коридоре текла в направлении лестницы – настало время ланча. Почувствовав недвусмысленное бурчание в животе, живо напомнившее мне, что я уже двое суток ничего не ела, я направилась вслед за остальными.
Огромная школьная столовая расположилась на первом этаже. Входом служила массивная, чугунная, двухстворчатая дверь, которая в это время была распахнута настежь. Мое внимание тут же привлекла стеклянная венецианская люстра, сверкающая, словно тысячи скрепленных вместе бриллиантов. Чтобы добавить света по углам, на стенах столовой, не имеющей окон, висели небольшие подвесные светильники в виде раскрытой пасти льва. «И что у них с этим львом?» – подумала я. Его вид так намозолил мне за день глаза, что меня невольно охватило раздражение, и я поспешила переключить внимание на остальное пространство. Над головой