кладбища хоронят?
– Места на кладбище не хватило…
– Эх ты… самоубийц там хоронят!
Вздрагиваю. Слышал где-то что-то, что человек сам себя извести может, но первый раз вижу воочию…
– А ты на дату посмотри… в тот день, когда мы от него улетели. А он руки на себя поднял…
Не понимаю.
Всё-таки слишком мало мы понимаем людей.
– Зачем он… так сделал?
Скрипка набрасывается на меня, бьет острым клювом, но-но, ты полегче, так недолго и трубу проломить…
– Он из-за меня… ты понимаешь, из-за меня, из-за меня, из-за меня! А ты… а ты… ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу!
Бьет меня клювом. Вспархиваю, улетаю, больно-то надо сидеть рядом с такой. И странное дело, и улетаю, и не улетается, тянет к ней…
Скрипка догоняет меня опускает голову мне на плечо, приобнимает крылом, всхлипывает.
– Он из-за меня… из-за меня… из-за меня…
Кимберли
– Кимберли, вас к телефону, – сказал я как можно непринужденнее.
Я уже знал, что мой друг как ошпаренный кинется к своему аппарату. Я же никогда не понимал технических новинок, да и не горел особым желанием их понимать.
То ли дело Кимберли. Он до сих пор не мог нарадоваться на свой «Белл», везде таскал его с собой, несмотря на внушительные размеры последнего. И каждый раз с истинно мальчишеским восторгом бросался к телефону, отвечал – алло.
– Алло… да… слушаю…
Я ждал. Я уже чувствовал, что ничего хорошего из этого звонка не выйдет. Так и получилось, когда мой сосед с горящими глазами ворвался в гостиную:
– Фрегат «Ариадна».
– И что же с фрегатом? – спросил я как можно спокойнее.
– Крушение. В Андаманском море.
– Уж не собираетесь ли вы отправляться в такую даль?
Боюсь, что власти опять меня не услышат, – кивнул Кимберли, – опять будут сетовать на расстояния и клясться, что обязательно помогут… а потом ничего не сделают.
– Бросьте, Кимберли. Наши министры…
– …умеют работать только языком, – мой сосед набросил пальто и в два счета оказался на улице. Стоит ли говорить, что телефон тут же сорвался с места и выпустил крылья? «Белл» последней модели никогда не упускал случая отправиться в путь за хозяином.
В этом был весь Кимберли. Если телефон ловил сигнал бедствия от потерпевшего крушение фрегата или человека, заблудившегося в лесу, Кимберли бросал все дела и бросался на помощь…
В дверь постучали. Я уже думал, что вернулся Кимберли, но на пороге стоял незнакомый мне человек, в котором я признал репортера.
– День добрый… разрешите несколько вопросов?
– М-м-м… – я многозначительно посмотрел на часы, – разрешаю.
– Как вы оцениваете Искривление?
…позвоночника? – фыркнул я.
Репортер смутился.
– Нет, я имел в виду…
Я понял, что вы имели в виду. Время. Что же… с одной стороны технические новинки, конечно, меня радуют…