– замке четырнадцатого века, величественно возвышающимся над берегом Буга. С искренним интересом он смотрел на каменные стены с угловыми башнями, помнившие звон татарских сабель и турецких ятаганов, видевшие блеск лат литовских баронов и польской шляхты, а теперь мирно дремлющих под сенью крыльев российского двуглавого орла. В центре цитадели располагалась полковая церковь. Бросалась в глаза не характерная для православного храма архитектура, говорящая о том, что долгое время он служил католическим костёлом и, лишь в последствии, был переосвящён в православие. Не зайти туда было нельзя. Лео представился полковому священнику отцу Алексию. Получив его благословение, он помолился у полковой иконы и, оставив щедрое пожертвование, покинул храм.
В приёмной полкового начальника ему не пришлось ждать. Полковой адъютант, поручик Плясов, со строгим и значительным, как у всех адъютантов выражением лица, сообщил: «Господин полковник ждёт Вас».
Командир Ахтырских гусар, полковник Николай Васильевич Трингам, обладая волевым и прямолинейным характером, имел репутацию строгого, но справедливого и до тонкостей знающего своё дело кавалерийского начальника. Чуждый проявлениям грубого солдафонства, он искренне болел душой за каждого из своих подчинённых и любую их проблему воспринимал как свою. В данном случае уместны были бы строки поручика Лермонтова:
«Полковник наш рождён был хватом, слуга царю – отец солдатам».
Лео бодрым шагом вошёл в кабинет и, щёлкнув каблуками, наполнил пространство неповторимым звоном Савельевских шпор, сделанных на заказ. Глубоко вдохнув, он уверенно отчеканил рапорт, который мысленно отшлифовывал в голове добрую сотню раз.
– Здравствуйте, ротмистр, присаживайтесь – любезно предложил командир, не отрывая от вошедшего внимательного взгляда строгих серых глаз. Так, наверное, многодетный отец изучает взглядом неродное дитя, которое ему предстоит усыновить и принять в свою дружную семью.
– Как устроились?
– Благодарю, г-н полковник, благополучно.
– Хорошо, светские церемонии оставим столице. Принимая во внимание ваши прекрасные рекомендации, тем не менее, скажу прямо, у нас есть и свои достойные офицеры, но я должен подчиниться приказу. Принимайте 3-й эскадрон.
– Г-н полковник, у меня для Вас письмо от великой княгини Ольги Александровны – Лео протянул командиру конверт.
Пока последний изучал содержимое письма, Лео имел возможность спокойно рассмотреть облик пятидесятитрёхлетнего полковника. Бросалась в глаза обширная лысина, которая в сочетании с пенсне придавала ему вид солидный и значительный. Строгое волевое лицо украшали слегка распушённые седеющие усы – непременный атрибут любого гусара.
В своё время знаменитый гусар-поэт Денис Давыдов отказался от предложения царя принять в командование конно-егерскую бригаду, объяснив отказ тем, что тогда ему пришлось бы сбрить свои усы, не положенные по артикулу егерям. Государь с пониманием