какая история вас интересует? Древнего мира, Средних веков, отечественная? Ну и у каждой страны своя история, – сказал мэр.
Разговором Качка, Чечена и мэра заинтересовались все сидельцы камеры «восемь-пять». Даже Федька Плешивцев – маньяк-людоед с белесыми ресницами и туповатым взглядом. Этот серийный убийца несовершеннолетних девчонок и молоденьких женщин пускал тела убиенных на фарш, а после лепил пельмени из человечины и продавал их на базаре.
Сокамерники сторонились людоеда: «Мало ли что на уме у Федьки-маньяка. Подвесить бы его на крюк за причинное место, но кто захочет себе добавить тюремный срок?».
Людоед говорил редко, но услышав слово история, пробурчал под нос: «Лу-блу сказки». Быть может, начитавшись сказок про великанов-людоедов, подломил себе психику в детстве Федька-маньяк? Но не он был сегодня героем хаты «восемь-пять».
Несмышляев резко вырос в глазах сидельцев…
– Так ты в натуре историк, – удивился Чечен.
Интересные загоны были в камере на вес золота, а тут, как выяснилось, настоящий дипломированный историк сидел на соседней шконке.
– Не жмись, Ваня. Поделись историей. Так и время в хате быстрей затикает, – обратился к мэру Качок.
– Мне бы память освежить, я ведь лет 10 назад в школе преподавал, – ответил историк.
– Ты начни, а мы подскажем. Не томи, казнокрад интеллигентный, люди места заняли согласно купленным билетам, – недовольно загудела камера. – А то по жбану могут въехать…
ГЛАВА V
Гримасы историй
Историю стран, веков и континентов творят люди, насколько им позволяют силы и, конечно, прочие обстоятельства. И без божьего промысла тут, говорят, не обойтись. У всех сидельцев камеры «восемь пять» была своя история жизни. И в каждой четко просматривалась самая что ни на есть бесовская ухмылка.
Четверо из одиннадцати арестантов обвинялись в убийствах, еще шестеро подозревались в нанесении тяжких телесных повреждений… Мэр Несмышляев никого не убивал и не калечил, но и ему нашлось тут место. Чиновникам любого ранга, обвиняемым в должностных преступлениях, тоже нужно где-то сидеть под стражей.
За что были арестованы остальные сокамерники, мэр узнал не сразу. Каждый сиделец время от времени делился своей историей жизни или по доброй воле давал почитать материалы уголовного дела, которое изучал накануне суда прямо в камере. Только людоед Федька Плешивцев не желал рассказывать о прошлых своих житейских буднях. Да и что взять с сумасшедшего. Он и мяса-то в хате не ел. Тихарился на своей шконке в неприметном сером свитерочке, как моль в шкафу.
Остальным хотелось выговориться. Да и что еще делать, когда свободного времени навалом. Можно, конечно, и в петлю слазить. Однако, чтоб такое развлечение не стало последним, конвоиры перед прогулкой меньше трех арестантов в камере не оставляли.
Какие еще радости в хате?
Ну похавал, что послал баландер, или расчехлил посылку с воли. Ну чифирнул. Ну вылепил