в тот злополучный день, день смерти матери, он не успел наколоть дров перед соревнованиями – все было некогда – и уехал в райцентр. Мать он нашел возле поленницы, уже окоченевшую, около нее лежали топор и расколотое полено… Чувство вины не проходило с годами, и он не мог спокойно пройти мимо женщины, которая колола дрова. В селе все знали его странную особенность, большинство относилось с пониманием, и все мужчины старались не занимать этим неженским делом своих жен, дочерей. А это была женщина в летах, которая приехала этой осенью учительствовать в местную среднюю школу вместо уехавшей в город молодой учительницы математики.
Григорий наколол много дров и начал складывать в поленницу. Он не заметил, как открылась дверь общежития и вышла Кыдана в старой куртке и рабочих рукавицах. Она начала складывать дрова. Только тогда Григорий увидел ее, работа пошла быстрее. Они слаженно, без лишних слов и телодвижений, умело передавали друг другу полена. Незаметно закончили работу и улыбнулись друг другу. С видом удовлетворенного человека принял ее сияющие глаза, наполненные благодарностью.
– Спасибо, – тихо сказала Кыдана.
Он взмахнул рукой, как бы прощаясь, и ушел. Что-то нежно-щемящее поселилось в его груди. Ему захотелось обнять эту Кыдану и закружиться в вальсе. И по дороге он начал выделывать па с топором… Почти через месяц исполнил он эту мечту. Перед Новым годом они сыграли свадьбу. И он, счастливый безмерно, кружился в вальсе с Кыданой в сельском клубе, куда они пригласили всех гостей.
У Кыданы было мало гостей: пригласила одноклассников и классную руководительницу из школы-интерната. Приехали только трое: уже постаревшая классная руководительница – пенсионерка Анна Ивановна Петрова, подружка с детских лет Лена и давний поклонник-одноклассник Женька, теперь уже Евгений Александрович Пахомов, уже женатый и имеющий шикарную машину, двухэтажный дом. Он был единственным, кто выбился, как говорится, в люди из всех сирот, которые учились вместе с невестой. На следующий год Григорий привез Кыдану с ее классом на эту гору Мангырыр…
Светало. Григорий встал, погасил свечу. Сходил за водой на речку, осмотрел сети. Оставил несколько рыб возле кустов. Положил сети на плечи. В одно ведро сложил весь улов. И поднялся на пригорок. Оглянулся – за кустами замаячила чья-то огромная тень. Бадай заворчал. Когда они вернулись в избушку, все уже проснулись, занимались утренними делами. Молодой полицейский делал зарядку. Барбос чистил белоснежные крупные зубы. Николай с сыном готовили дрова. Глава наслега мылся, громко сморкался. Лохматый Стас одиноко сидел возле резиновых сапог и что-то бормотал. Пока Григорий с Николаем занимались чисткой карасей, Петров разжег костер и поставил ведра. Быстро сварили уху, позавтракали молча. Григорий собрал все вещи и отнес в машину. Николай с сыном убрали со стола, подмели пол. Полицейские взяли с собой Стаса. Это была машина Радия Петровича, и он сел за руль. Николай с сыном сели на заднее сидение, впереди с Григорием