взгляд. – Если вам захочется это рассказать, вы можете мною располагать, – сказано это было самым дружеским и участливым тоном, и Наташа это поняла и осторожно пожала Катенькину ручку в ответ.
Когда гостьи покинули особняк Карозиных, Катерина Дмитриевна подошла к супругу и спросила, с лукавой улыбкой заглянув ему в глаза:
– Ну, что Никита Сергеевич, вы собою, надо полагать, довольны?
– Весьма! – искренне согласился Карозин.
– И не жаль вам бедняжку? – уточнила Катенька.
– Бедняжку? – не понимая, переспросил Карозин. – Это генеральшу-то?
– Ох, Никита! – покачала головой Катя. – Ну при чем же здесь Галина Сергеевна? Я про Наташу говорю!
– А что с ней? – слегка нахмурился супруг, увлекая за собой по лестнице Катеньку. – По-моему, очень милая барышня. Правда немного бледна и молчалива, да и худовата на мой вкус чересчур…
– На твой-то вкус… – с непонятной интонацией проговорила Катенька.
– Да что с ней? – Никита Сергеевич остановился у дверей спальни и при свете лампы, вгляделся в Катино лицо.
– А ты не понял, Никита? – осторожно спросила она, отвечая таким же внимательным взглядом. – Эта девушка несчастна. Она очень страдает.
– Ну, Катя, все барышни в ее возрасте несчастны, – не без облегчения вымолвил супруг. – Все страдают от напридуманной любви, или от недостатка этой любви, или…
– Все-то все, – окликнула Катенька, отводя взгляд, – но она несчастна по-особенному… Впрочем, – Катя посмотрела на мужа лукаво, – тебе и впрямь было не до нее. Ты старался очаровать Галину Сергеевну!
– И, кажется, в этом я преуспел, – по-гусарски крутанув усы шутливо похвалился супруг. – Теперь посмотрим, удастся ли мне очаровать собственную жену! – и, подхватив Катеньку на руки, отчего она не сдержала легкий удивленный возглас, Никита Сергеевич вошел со своей драгоценной ношей в спальню.
Дверь за ними закрылась, и что было дальше – осталось совершеннейшей тайной, хотя на следующий день вся прислуга в доме замечала, что супруги оба так и светятся от счастья.
ГЛАВА ВТОРАЯ
А еще через день Катерина Дмитриевна, только что покончившая с утренним туалетом и проводившая мужа в университет, получила коротенькую записочку от Наташи. В ней было всего несколько слов о том, что Наташа просит ее принять нынче же, в полдень, если, конечно, не затруднит Катерину Дмитриевну. Катенька сдержанно улыбнулась, прочитав это маленькое послание – чего-то подобного она и ждала, – и тут же написала лаконичный ответ.
В полдень Наташа, как всегда, одетая строго в темные тона, что, признаться, весьма удивляло Катерину Дмитриевну, и было, согласитесь, странно для молоденькой барышни, уже сидела в фиолетовом кресле напротив Кати.
– Спасибо вам большое за то, – тихим голосом, видимо, отчаянно конфузясь, заговорила Наташа, пряча глаза и в очередной раз с пристальным вниманием разглядывая носки своих аккуратных