для свободных вечеров. По причине такового довольно странного, хотя и не редкого нынче развлечения, Никита Сергеевич Анну Антоновну не жаловал, и она отвечала ему полнейшей взаимностью. И хотя Карозин не запрещал своей супруге видеться с этой экстравагантной, как он полагал, особой, но предпочитал самолично с ней не сталкиваться.
Катерина Дмитриевна оделась в новое светлое платье, полученное только два дня назад от портнихи, m-m Rohsa, сшитое по последней лондонской моде – узкое, приталенное, с турнюром и кружевной отделкой. Груня убрала роскошные Катенькины косы в высокую прическу и помогла одеть небольшую, в тон платью, шляпку. За это время лошадей уже заложили и, прихватив перчатки, Катенька вышла из дома, велев передать Никите Сергеевичу, что если, мол, она задержится, так пусть муж не волнуется, она у Анны Антоновны.
К этой милой женщине Катенька могла ехать без предупреждения, настолько Анна Антоновна всегда рада была ее видеть. Поэтому Катенька села в легкий изящный двухместный экипаж с открытым верхом и кучер, стегнув хорошеньких выхоленных гнедых лошадок, выехал из Брюсовского на Тверскую улицу, как всегда – а нынче, в ожидании коронации, особенно – полную самого разного народу, который, кстати сказать, изрядно по временам затруднял продвижение. Городские жители, понятное дело, под копыта лошадей не лезли, а вот многочисленные деревенские, собравшиеся в Первопрестольную по торжественному случаю со всех окрестных селений, то и дело вызывали недовольный окрик карозинского кучера.
Добрались до Петровских ворот, но и тут легче не стало – на углу застрял водовоз, и пока ждали, когда он проедет, кучер сердито сплевывал и что-то там сердито ворчал себе под нос. Однако уже в Каретном ряду дело пошло на лад, и очень скоро экипаж свернул в Средний Каретный переулок и остановился перед классический особняком в три этажа, с обилием дорических колонн и высоким крыльцом. Здесь и жила Анна Антоновна.
Денек выдался преотличнейший, и пока ехали по городу, в котором уже вовсю чувствовалась атмосфера предстоящего через несколько дней торжественного события, Катенькино настроение, и без того хорошее, еще только улучшилось, возможно, благодаря совсем даже не погожему весеннему деньку, а тому, что она снова ощутила то пьянящее чувство азарта от предвкушения нового расследования. Кто знает, возможно, именно поэтому она и участвовала, и даже с радостью участвовала, в этих расследованиях?
В просторном холле с непременным чучелом бурого медведя с серебряным подносом на вытянутых лапах – кстати, эта мода уже отходила в прошлое – Катеньку встретил слуга Антон, разулыбавшийся ей, как старинной знакомой, и без доклада повел ее в кабинет хозяйки, находившийся под лестницей. Это было нечто вроде библиотеки, отделанной в темный тонах, с книжными полками красного дерева, полностью заставленными разнообразнейшими фолиантами, в основном довольно странного содержания. Здесь были самые разные руководства по магии и оккультизму, толкования снов и предсказания, гадания и даже фокусы. Что и говорить, а вкус книгам