что не слишком уклонятся от цели, если ветер вдруг переменит направление.
Спустя два часа Сынок заметил в воде обломок мачты. Матросы с тревогой всматривались в молочную мглу, на лицах читался слепой страх. Неизвестность изматывала.
– Вперед смотреть! – приказал Нэй.
– Есть смотреть! – вяло откликнулись матросы.
Лита поднялась на шканцы, но помалкивала. Тоже пробрало?
Потянулись крохотные вулканические островки. Картушка компаса перестала крутиться – теперь ее качало из стороны в сторону. Заморосило.
– Трава, – сказала Лита.
Пучки зеленой травы, судя по всему, недавно вырванные из земли, плавали вокруг судна. Скорее всего, их сорвало волнами со скал.
Нэй почувствовал, как в душе проклевываются темные ростки беспричинной печали. Если бы можно было выкорчевать их колдовством…
Томас поймал руками странную птицу, у которой не было лап. Птица лишь отдаленно напоминала уродливую чайку: огромный загнутый на конце клюв, красные глаза, ржавые пятна на крыльях.
Река кишела травой, зеленый камыш лип к корпусу.
А потом они увидели коралловые рифы. Архипелаг кольцеобразных островов, разделенных проливами. Вулканы, которые замерли с раскрытыми над водой кратерами: коралловые рты, голубые лагуны.
Дно Соленой реки вздыбилось, встав на пути «Каллена».
– Я могу помочь, – сказала Лита.
Нэй кивнул.
– Веди.
Он коснулся ее плеча, и увидел мир глазами конгеры, прошмыгнувшей под килем судна, и направил когг между коралловыми нагромождениями и песчаными косами. Избегая шельфов и острых как бритва скал.
– Стоп! – приказал Нэй, когда картинка померкла и Лита завалилась на него, заслонив лицо руками. – Спустить парус!
– Что ты видишь?
– Мертвых… посмотри сам…
Нэй посмотрел.
Мертвецы стояли на воде плотным рядком, будто не желая, чтобы судно шло дальше. Предупреждали об опасности. Мертвые капитаны и матросы в изорванных истлевших одеждах, с раздувшимися телами и пустыми глазницами.
Он видел их сквозь туман, и что-то еще – за ними… похожее на огромный плот.
Нэй сморгнул черное видение.
– Глаз!
Томас вложил ему в руку трехколенную зрительную трубу, и Нэй припал к окуляру. Покрутил колесико, фокусируясь на плавучем помосте.
Плот – широкий, как Река, – был сколочен из обломков парусников: каракк, коггов, каравелл, джонок, мтепи и гичек. Мачты, надстройки и разломанные на части корпуса. Кладбище флотилий, растекшееся по воде деревянной пленкой, стянутое каболками и линями, густо поросшее водорослями. Атолл был запружен досками, брусьями, килями, шпангоутами, бимсами и носовыми фигурами.
Матросы убрали парус.
Нэй присел рядом с Литой.
– Они хотят нам что-то показать, но не хотят, чтобы мы подплывали ближе. Как это понимать?
Лита ответила не сразу.
– Они не хотят, чтобы мы подплывали на корабле.
Нэй