на чужую, «нежилую» территорию, курили, выпивали, чуть не…
«И вам придется меня понять…», – думаю я, грустно гладя одну из пяти больших сумок с колесиками, лежащих на полу – точных копий той, что я затащил сюда. Уже осталось недолго. Теперь либо да, либо нет. Нужно только дождаться темноты.
Идея выкупа вовсе не нова. Со времен Орфея и Эвридики эта концепция будоражит умы тех, кто мечтает вернуть своих близких с того света. У меня, правда, немного иная ситуация. Все-таки, Вика технически оставалась жива – ни трупа, ни даже крови я не видел. Интересно, ей все еще семнадцать лет? Выйдет ли она, будто ни в чем ни бывало, из той ниши, все еще слегка хмельная и игривая? Или волосы ее поседели от невообразимых ужасов, а разум сгнил, пока она была заперта в бетоне стен и потолков, словно муха в янтаре? Есть только один способ выяснить.
Об этом методе я задумывался давно, даже находил в интернете свидетельства того, что попытки совершить нечто подобное уже были. Удачные или нет – я так и не выяснил, все-таки прошло почти пятьдесят лет. Несчастный парень из Мосгаза, кого же он лишился? Только коммунальщик… нет, не так, только сотрудник коммунальных служб мог точно знать, куда пропали его близкие. И он, похоже, нашел страшный способ их вернуть. «Купить можно все. Вопрос в цене!»
Неважно, насколько высока плата, если цель является основополагающим аспектом твоего существования, неким изначальным кирпичиком твоей личности. Вынь его – и твоя сущность посыпется, развалится, не в силах жить в нашем мире без призвания. Кто-то сказал, что влюбленность – это безумие, со всей клинической картиной помешательства, с симптоматикой в виде бреда и маниакальной экзальтации.
Что же, если так посмотреть – я маньяк. Иначе как объяснить эти пять сумок, лежащие передо мной на полу? Не так-то просто в один день найти пять семнадцатилетних девушек, крашенных под блондинку. Самой старшей было двадцать шесть, самой младшей – тринадцать. Плевать. Не думаю, что Дежурным важен возраст.
Я пытался по-всякому. И зажимал им рот, так же как Вике, закрывая полностью лицо своей широкой ладонью, пока они не переставали дышать. Спаивал их восемнадцатилетним «Чивасом» почти до потери сознания и безразлично, методично лапал, пытаясь призвать Технических Жильцов. Потом вспомнил, что, когда отец ударил меня, еще здесь, на чердаке, на пол попала кровь. Может, именно она стала катализатором? Двух последующих я разделал прямо в той самой нише, залив кровью все стены. Тени сгущались в углах, я слышал голоса, невнятно и алчно что-то шепчущие мне на ухо, а на стене проступало изображение моей возлюбленной Вики, вечно молодой и прекрасной. Ее очаровательные клычки поблескивали в свете моего нагрудного фонарика, а руки призывно тянулись ко мне.
Тогда я понял, что вопрос в количестве. Это как в ломбарде – продать что-то можно за копейки, а вот чтобы выкупить – придется заплатить в три раза больше. Чтобы не испытывать судьбу, я решил поднять ставку до пяти.
Я раскрываю сумки