Сафонова-Пирус Галина

Рассказы, эссе, стихи


Скачать книгу

извиняясь: – Но несколько штук можно… потом, чтоб не завяли. Вокруг нашей деревни их столько!.. Не зря же Бобрино так назвали.

      – А сколько нам еще ехать?

      – Да недалеко. – Помолчал, взглянул на мелькающие ёлочки: – И знаешь, хотя от трассы всего-то пять километров, но как только в семьдесят четвёртом колхозникам тоже паспорта стали выдавать, так сразу и начали перебираться в города, бросать свои деревни. В Бобрино тридцать два дома было, а теперь…

      – И в такой… заброшенной живёт твой отец?

      – Ну да… Правда не один, две соседки у него… такие же старые. И раньше жили в своих домах, а теперь сошлись в одном, в том, что крепче.

      – И не страшно им… одним?

      – А чего бояться? – усмехнулся. – Да если бы и боялись… боялся, – поправился, – всё равно батю оттуда не увезти. Только одну зиму у нас пожил и заскучал, затосковал: «Не могу я оставаться в этих серых клетках. Домой хочу, в деревню. У меня же там хозяйство осталось. Да и мне бы… как только проснулся, так сразу на земельку ступить.» – почти пропел изменившимся голосом: – И это его… во мне, как лейтмотив. Вот и езжу к нему раз в месяц, продукты отвожу и для него, и для… – Пальцем что-то нарисовал пред собой: – Ведь у него коза в сарайчике, а у соседок кур с десяток, так что приходится и для них…

      – А освещение, вода, … Как с водой-то у них? Из колодца?

      – Да нет, – усмехнулся, – ведь километрах в десяти от деревни огромный овощной комплекс возведён… который, кстати из неё последних жителей к себе и перетянул, а электролиния к нему через Бобрино проходит. Ну а вода… Я скважину им пробурил, так что воды у них хватает, да еще какой! Всегда с собой увожу

      – А хлеб, – не унялась я. – Ведь не привозят же им… для троих?

      – Да сами пекут. Привёз им мешок муки, дрожжей сухих, баба Настя и печёт.

      – А зимой… зимой как к ним добираешься? Ведь сугробы…

      – Зимой… – усмехнулся, – у меня другая тактика. Доезжаем с сыном до твоего городка, машину оставляем у знакомых, а сами с рюкзаками – на автобус, потом – на лыжи и-и пошли! Прогулка получается о-отличная!

      Взглянула на него: «Значит и сыну эстафету передает. Вот молодец!» Но не сказала.

      Машина вынырнула из-под деревьев и перед нами открылось широкое поле, укрытое жухлой, припавшей к земле от недавно растаявшего снега травой, над которой то тут, то там весело выныривали молодые берёзки. «Какие же они тоненькие да радостные!»

      – Ну вот, почти и приехали, – распрямился Данила: – На том конце поля моя деревня. – Помолчал: – А ведь когда-то… – Опустил стекло, вдохнул уже пахнущий весной воздух: – на этом поле рожь сеяли… а в ней васильки подмигивали. – И голос его стал тише: – которые я для Наташки… – Но осёкся, махнул рукой: – А, что там вспоминать…

      И решительно нажал одну из кнопок, отчего машина вдруг наполнилась светлой, но грустной музыкой. «Как же созвучна она и рассказанному Данилой, и этому забытому