Пусти. Дело, говорю, есть.
– До утра-то что, дело не терпит? – Николай смачно зевнул и сплюнул на землю.
– Не-а, никак не терпит.
– Да ты заходи, не стой на пороге.
Данила затворил за собой калитку, оставив Смерь ожидать на улице.
– А ты что с косой? Случилось что?
– Да, тут дело такое … Ты только не смейся. Смерть ко мне пришла, говорит: косу, мол, мне наточи. А я сдуру-то да с перепугу рукоятку сломал. Так мне вот что, рукоятку новую надо. Есть?
Николай встал, раскрыв рот.
– Смерть, говоришь… – он попятился внутрь двора, выпучив в страхе глаза. – Ты это… Спятил, что ли?
– Сам думал, что спятил. Да нет, – Данила почувствовал ужас, исходящий от Николая. – Ладно, будет тебе… Нормальный я.
– Да ты иди, иди… В сарай иди… Я сейчас гляну, что есть… Пойдём, поищем… – Николай, увлекая Данилу за собой, потащил его за рукав, потом пропустил вперёд и, когда кузнец оказался перед ним спиной, бесшумно нагнулся, поднял с земли первый попавшийся камень и со всей дури вломил им соседу по черепу. Раздался хруст ломающейся кости.
Смерть напряглась, услышав знакомый звук, встрепенулась, рванулась к калитке. Увидела… Впрочем, то, что она увидела, ей совсем не понравилось.
Мгновенно обессилев, Данила обмяк и рухнул всем телом на мокрую землю, обагряя её вязкой кровью, сочившейся сквозь разорванную кожу из трещины в черепе.
– Ой… Батюшки… – Николай присел около трупа. – Что будет-то?! Святый Боже….
Он заморгал и часто-часто закрестился, приговаривая:
– Господи, спаси и сохрани… Господи, спаси и сохрани… Господи…
Убедившись, что кузнец мёртв, он встал, в испуге оглядел тёмный, как преисподняя, ночной двор и, увидев у калитки женщину в чёрном, отшатнулся.
Та мгновенно пересекла темноту между ними и остановилась перед телом невинно убиенного раба божьего Данилы.
– Что ж ты, окаянный, наделал-то?! – вздохнула она. – Мне ж только косу наточить надо было…
– Ааааа… Я… – проблеял в ответ Николай.
Смерть подняла с сырой травы косу и подала её мужичку:
– Пошли, мелкая ты душонка, рукоятку искать будем.
ЧУДО
(экзистенциальная зарисовка)
Идёт… Всё ближе и ближе… вот, приближается… Ещё немного…
Миракулум подбежала и схватила проходящую мимо душу за руку. Та, чуть замедлив шаг, повернула голову, покосилась на Миракулум и недовольно проскрежетала:
– Опять ты?!
А потом, увидев умоляющие глаза маленькой души, отказаться помочь которой было просто невозможно, гневно взвилась:
– Ну нет у меня времени! Нет! Совершенно нет! Слышишь?! Отстань!
И дёрнулась, пытаясь высвободить руку. Однако попытка её не увенчалась успехом, и душа обречённо вздохнула, укоризненно покачав головой. Она настойчиво продолжала идти вперёд, таща за собой прилипшую к руке Миракулум, нисколько не сбавляя при этом шага.
Миракулум, не обратив никакого внимания на сказанное и крепко вцепившись в руку