[Не]глиняные. Артём Петров

затерянной полки

      Меж болью, любовью и Альфой Омеги.

      Мы канем, чтоб выплавить ся в обереги

      Для новой вселенной на вечные веки –

      В деревьев провалы – зелёные снеги.

      «Мир – лежащий меж строк…»

      Мир – лежащий меж строк полуистины парк.

      Где-то около ловит форель папа Хэм.

      Как и ныне ещё, не дочитан Ремарк,

      И киоск по пути – зарешёчен и нем.

      Синий сумрак веранды детсада внутри.

      Синий ветер в заброшенном городе Че.

      Потерявший Париж, Нотр-Дам де Пари –

      Засыпает всем многоязычьем свечей.

      Засыпают совдемоны, самоконтроль,

      Засыпают трамваи в холодных депо.

      Ночь светла – достаёт из-за пазухи роль,

      По которой всё по… и реально всё по…

      Собираю один полувнятный сюжет,

      А киоск по пути – зарешёчен и нем.

      Где-то возле заснеженных спин гаражей

      Догоняется водкой палёною Хэм.

      Где-то возле – помянутых до – гаражей

      Копошится над битой «копейкой» Ремарк.

      Ночь светла, и божественна мысль неглиже,

      Ночь светла запалённым костром Жанны Д'Арк.

      Ночь светла, в круге равных мерцает ноль пять.

      Убывает ноль пять, как осколок луны.

      Элизейская пустынь. Походная кладь –

      Чуть на дне, унесёт из горчащей страны.

      Собираю в один полувнятный сюжет,

      Как всё было задумано явно не мной.

      Мир – непаханным полем, а я – по меже,

      Многокосноязычный, иду стороной.

      Ни огня и ни хаты чернеющей – вдоль,

      Ни разметки, ни знаков дорожных на ней.

      Ни отсель не пройти, не сказать ниотколь,

      Что мерещится, тускло мерцает на дне.

      Остаётся глядеться в межзвёздную гать,

      В многокосноязычье не сомкнутых клемм…

      Здесь бы штилем высоким высоко солгать…

      Но киоск по пути – зарешёчен и нем.

      Камни

      Камни имеют форму объединяться.

      Камни имеют твёрдость объединяться.

      Камни имеют волю объединяться.

      Камни имеют храмы объединяться,

      Тюрьмы, бордели, больницы, апостола в святцах,

      В нишах с ключами, в сети вплетавшего наверняка

      Грузилом – несортовые из братии.

      Лучшие – становились белою кожей.

      Лучшие выбирали лучшие в боги.