к слову, не оплакивал слона-пивовара Владимира и пил в тот вечер с ублюдками, выловленными в прошлом веке из Черной речки.
Когда слон Ульяна, перекинувшись через окно, стал засыпать, пчелы, окружавшие его хобот, наоборот, оживились и стали гулять по улью. Кто-то из них беззвучно гадил шоколадной крошкой. Наверное, с годами слон стал уставать. По будням он работал не с пчелами, а с мухами, и надсадное суетливое жужжание со временем подточило его хрупкую нервную систему. Стало худо с концентрацией внимания. И вот он, результат – стал засыпать среди бела дня, сам того не желая. Устал от насекомых, и повредилась сигнальная система.
Пчелы заинтересовались тем, что у хобота внутри. Десяток из них заполз Ульяне в хобот. Самые немощные увязли в тонком слое защитной слизи, остальные еще имели силы шевелиться. Слон Ульяна зачмокал губами, начинавшими улыбаться. Смешные веки, похожие на морские раковины, задергались. Внутрь заскочило еще больше любознательных пчел, и слон Ульяна непроизвольно взмахнул тяжелым хоботом. Его тут же стали кусать. Слон Ульяна тревожно засопел, просыпаясь, и неосторожно чихнул, разбросав по сторонам всех гостей его сна. Кто-то из них уцелел внутри и повторно укусил слона Ульяну. К одному агрессору подключились другие. Они вылетели из улья, опрокинутого на землю древесного цвета. Счет их шел на десятки.
– Ой, ой, ой, – завыл слон и стал беспомощно трубить, так же панически, как голосит пожарная сирена.
Слон стал целиком уязвимым – вместе с чихом из хобота вылетела вся защитная слизь. Теперь его можно было кусать без наркоза.
На неистовый трубный зов в течение нескольких минут прибежали слон Фрол и хромающий красивый слон Сидор. Они, словно пыльными коврами, снаружи размахивали хоботами, отгоняя нескромных насекомых. Насекомые стали жужжать тоньше и взлетать выше, и после десяти минут схватки одно за другим попадали замертво от старости и усталости.
Позже Фрол и Сидор грациозно обогнули дом с двух сторон и проникли в аскетичное жилище слона Ульяны. Слон Фрол клал нижнюю часть хобота Ульяны себе в разборчивый рот, а слон Сидор целовал верхнюю часть хобота слона Ульяны. Они уже не трубили, они урчали, и слон Ульяна извинялся искренними глазами перед слоном Сидором за то, что усомнился в его слоновости, и зеленый пушок, зеленый пушок старался делать ровно то же самое.
1.11. Она вряд ли проснется в дождь
Аккуратная Ю. не умела просыпаться в дождь. За бледным окном мокрой стеной стояли мерные промышленные звуки. Ю. лежала с ладонью на сердце и словно тянулась куда-то носом – к речке, индийскому поезду, слонам на холме. Ледяная кожура сошла с мостовой так быстро, а аккуратная Ю. не успела подготовиться к переменам.
Ю. тянулась, неприкаянные слоны молчали и покачивали ушами, и никто не будил настырно. Она спала одетой в старомодный целомудренный лён и ощущала себя внутри чайника, отсвистевшего своё. Она едва ли сможет просыпаться в дождь. Завтра на новой работе ей вкрадчиво скажут, что она не