под Котласом собрались на общественной остановке мужички. День пришелся на выходной, и можно было расслабиться. Как водится, велись разговоры, обсуждалась урожайность собственных огородов и огородов соседей. Между делом, выпито было сколько-то вина и водки. Как всегда не хватило закуски и дед Леша, которого за приличный возраст, около девяносто лет, все в округе так и называли – Дед, вызвался сходить за грибами.
Немедленно, его подняли на смех и, указывая на пузыри в лужах и темное беспросветное небо насмешливо заметили, что он, как пить дать, в два счета вымокнет и что же в этом, спрашивается, будет хорошего? Но дед Леша, уклончиво мотнув головой, взял только небольшую пустую корзинку, с которой ходил, в обыкновении, в магазин за хлебом и скорым шагом удалился к близкому березовому лесу. Лес, а скорее перелесок, так сказать, прелюдия к тайге, темной стеной встающей за ним, как некая черная угроза, лес этот, светлый, с утоптанными тропинками был хорошо изучен местными жителями. Азартные грибники еще до света пробирались в березняк и обегали, едва ли не на четвереньках, каждое деревце, каждый кустик. Однако, в дождь мало кто мог совершить заветную вылазку. И дед Леша накануне еще приметивший, где появились маленькие подберезовики, рассчитывал на то, что никто, подросшие грибочки не успел пока обнаружить. Так оно и оказалось. В десять минут дед Леша набрал целую корзинку грибов и даже, как говорится, ног не замочил, лишь несколько осенних листочков прилипло к голенищам его резиновых сапог.
Мужички на остановке встретили его появление восхищенными возгласами. Высыпали все грибы из корзинки на скамейку, внимательно и недоверчиво пересмотрели, но так, сколько, ни искали и не обнаружили, ни одного червивого. Дед Леша был опытным грибником. Он собирал грибы даже зимой. Грибы росли тонюсенькие и хлипенькие на пеньках да на поваленных деревьях. Для него грибная пора длилась круглый год, а не только в конце лета да осенью, как для большинства людей.
Он просто чуял грибы, вызывая у некоторых особенно глупых людей суеверный ужас и уверенность в колдовстве, которое наверняка, по их мнению, применял дед.
Но сам дед Леша нисколько не удивлялся своей способности, а объяснял это явление – даром Лешего. Он говорил, что за особое отношение к тайге, а он сызмальства любил лес и жить без лесного хвойного духа просто не мог, Леший одарил его силой ощущать грибы, где бы они ни росли. Но мало того, он сам, безо всяких экспертиз, точно, чувствовал какой гриб ядовитый, а какой нет, и всегда твердо был уверен в своем выборе…
К мнению деда Леши прислушивались, к нему стремились не только по поводу сомнений в том или ином грибе. И правильно он прослыл за колдуна, потому как любой совет, что он давал, предварительно подумав с минутку и будто к чему-то прислушиваясь, всегда попадал в самую точку.
И странное дело, дед Леша влиял даже на местных выпивох. При нем никто никогда не спешил нажраться. Напротив, обыватели заметили, что без деда Леши, а он бывал и занят, и болен, и еще что-то… пьяницы