о приключениях чумаков и не только о них.
Казацкие же звытяги (забавы) во всей своей красе начинались где-то к пяти часам вечера, когда солнце уже начинало уставать и клонилось ближе к земле. К этому времени становилось достаточно прохладно, а организм, размявшийся и разогретый, как раз был готов к тому, чтобы воспринять более активные и интенсивные нагрузки. Как правило, перед занятиями казаки отдыхали где-то с полчаса. Большая часть из них дремала или расслаблялась, лежа на земле на кунтушах или плотных подстилках. Только после отдыха, искупавшись, казаки приступали к тренировкам. И в данном случае я никого не заставлял, не принуждал и не показывал, кому что и как делать. Каждый казак сам выбирал для себя упражнения, которые необходимы были для него на данный момент. Их надо было почувствовать. Так, во всяком случае, тренировались казаки из куреня казацкой разведки и примкнувшие к ним «проходимцы», как некоторые паны и шляхтичи называли казаков, сопровождавших караваны и казацкий люд, сменивший ярмо на саблю.
Самых отчаянных, непоседливых, резких и неуступчивых не любили не то, что поляки и шляхта, а даже казацкая старшина. Зато, по сути, на них и держались Сечь и сечевые традиции. Батюшки, которые приходили на Сечь, вначале не могли понять, где они находятся, потом плевались, изрыгая хулу, но вместе с тем вскоре привыкали. Уклад-то казацкий как поменяешь? К нему приходилось приноравливаться. Разношерстное казацкое сообщество опиралось только лишь на себя, свою силу, на саблю, на пистоль и на свой разум. Не было бы этого – не было бы такого явления, как казачество на Руси.
После вольных упражнений начиналось самое интересное – схватки. К ним допускались не все. Казацкий батька и его помощники давали разрешение на схватки. Без их одобрения никто из казаков не мог противостоять в поединке соперникам. Поскольку в лагере я был главным казацким батькой, то решение принимал я, а в отсутствии меня – Вереница или Паливода. Поединки разделялись. Вначале следовали один на один и без оружия, потом на одного нападали двое, трое и даже пятеро. После этого следовал некоторый отдых, разбор схваток, а потом в дело вступали палки, копья и сабли.
Если честно, не было такого предмета, который не мог использоваться в сражении. Даже вырезанные деревянные ложки вполне подходили для того, чтобы ими, если умел, всерьез выключить противника. Базовыми были те или иные упражнения, а потом каждый нарабатывал, что понял, увидел и осознал. Брали пример с батек и их помощников, но батька показывал, как правило, один раз. И все вслед за ним, как стадо, не повторяли. Кто, как понял, тот так и выполнял. Потом, когда приходило время, батька вновь возвращался к пройденному, уже подробнее показывал и рассказывал. В общем, методов и способов было немало, как донести до учеников то, что им было необходимо знать.
Два-три года и вокруг батьки образовывался круг казаков, которым он показывал и передавал то, что считал для них нужным. И это обучение было избирательным. Я не мог обучать чему-либо