теперь мне повезло выйти замуж за преподавателя истории, да ещё к тому же богатого, красивого и умного.
Я распахнула дверь в его гостиную, прошла танцующей походкой до дверей спальни и замерла на пороге. В нос мне ударил сильный аромат женских духов, пряный и умеренно сладковатый. В иной ситуации он, возможно, показался бы мне загадочным и манящим, но сейчас просто привёл в ярость. С рычанием я бросилась к окну, чтоб распахнуть его, но снова застыла, глядя на смятую постель. С трудом уняв раздражение, я открыла оба окна, потом откинула покрывало и принялась приводить в порядок постель.
На улице было прохладно, и свежий воздух быстро выветривал назойливый аромат чужих духов. Окинув взглядом комнату и убедившись, что всё в порядке, я уже направилась к выходу, но только тут вспомнила, зачем пришла. Отыскав в гардеробной лёгкую куртку, подходившую по цвету к рубашке, которую сегодня надел Джеймс, я, наконец, вышла и, встретив в коридоре Дору, попросила её через полчаса закрыть в комнате окна.
Захватив свой плащ, я быстро сбежала вниз и с лучезарной улыбкой вошла в библиотеку. Диана с любопытством взглянула на меня, но я прошествовала мимо.
Джеймс как раз выключил компьютер и сунул свой блокнот и записи в ящик стола.
– Куртка, – мурлыкнула я и, встав на цыпочки, поцеловала его в губы. Он тут же обнял меня и, слегка приподняв над полом, ответил нежным и долгим поцелуем.
Когда мы в обнимку выходили из библиотеки, он с явным недоумением взглянул на Диану.
– Ты думал, она не умеет читать? – невинно поинтересовалась я.
– Умеет, конечно, глянец, приглашения на великосветские тусовки… но не Британскую же энциклопедию!
– А это Британская энциклопедия? – совершенно заинтригованная уточнила я.
– Да. И я могу это объяснить только тем, что она стоит на ближайшей к входу полке на уровне плеча.
Ленч прошёл романтично и мило. Джеймс по-свойски поболтал со стоящим за стойкой хозяином паба, который затем с почётом проводил нас к столу возле окна, выходящего на деревенскую улицу. Молодая женщина, похожая на хозяина, принесла нам тарелки с запеченной рыбой и холодное белое вино. Мы долго сидели, поглядывая на улицу, болтая обо всём, что приходило в голову. Всё это было совершенно не существенно, и мы просто наслаждались этим моментом, тишиной, тем, что мы сейчас вдвоём, и до нас никому нет дела.
Торопиться было некуда, потому мы ещё долго пили чай с яблочным пирогом, щедро сдобренным корицей. Расставшись с дружелюбным хозяином, мы вышли из паба и пошли к берегу моря, а потом вдоль него, держась за руки и глядя, как носятся над волнами чем-то озабоченные чайки.
Небо потихоньку затягивало тучами, и я застегнула плащ. Мы как раз поднялись на высокий утёс, откуда открывался великолепный вид на неспокойное серое море, по которому к берегу бежали резвые барашки белых волн.
– Замёрзла? – Джеймс остановился за моей спиной и обнял меня за плечи, прижав к себе.
– Не настолько, чтоб бежать к машине, – ответила я. – Кажется, погода портится…
– Это