на дне сухофруктами. Рассервировав стол в пользу Вячеслава Владимировича, прочитавшего за это время ещё две страницы, студент начал:
– Я не виню и не осуждаю. Но… но ты мог бы мне сказать. Я никому.
Вячеслав Владимирович слегка вздрогнул, не ожидая скорого прерывания тишины, но с теплотой, повернув голову к бывшему сокомнатнику, сказал:
– Я доверяю тебе. Но в той спешке… Ты не мог бы. – он кивнул на книгу.
Студент перегнулся через стол, вытащил её из рук мужчины и положил на край стола.
– Давно решился?
– Я отвечу на все вопросы, но… ты же помнишь врача, который принёс мне эту книгу?
– Ты взял её у меня.
Студент протянул Вячеславу Владимировичу ложку супа, ещё, и остальные, пока тарелка не опустела, а влилась суспензия в учёного довольно быстро, ведь состояла только из бульона с несколькими картофелинами.
– Во время осмотров за врачом ходил интерн?
– Нет.
– А первые дни со мной кто-нибудь ходил на занятия? – затараторил Вячеслав Владимирович.
– Нет.
– В среду он ел с нами икру, потом мы пошли на ОБЖ.
– Ели, но разговаривали ты, я и Лизавета.
Далее физик употребил второе, запив половиной компота.
– Вячеслав Владимирович, дак давно ты задумал сбежать? – продолжил студент, сложив руки перед собой на столе.
– Ты мой друг, и я предупрежу о том, что не расскажу тебе всё. Давно? За час, может быть за полтора.
– Зачем?
– Не могу. Стоп, Павел Анатольевич сказал, что никто не знает, что я сбежал, как ты?
– Клавдий рассказал, ему кто-то из санитаров.
– Что он ещё узнал? – недовольно бросил Вячеслав Владимирович.
– Ты в Москву убежал. Я не верю.
– В Москву, но не убежал, а уехал.
Вячеслав Владимирович прервался, запил салат компот, из которого съел сухофрукты.
– Зачем? – повторился студент.
– Поговорить.
– И это того стоило?
– Да. Даже это стоило. – добавил он, отчасти оправдываясь себе.
Студент собрал посуду на поднос и рассматривающе сел рядом с Вячеславом Владимировичем на край кровати.
– Сильно они тебя. Болит? И тогда больно было?
– Первый удар больно. Я его ещё ногой пытался ударить. – оптимистично выискал учёный. – Потом как в тумане – наверное уже тогда начал терять сознание.
Студент встревожено округлил рот, но прикасаться к бинтам, хотя ему и не терпелось, не решался.
– А как ты их так, по-врачебному завязал?
– Помогли.
– Странные, но добрые у нас люди. Помогли избитому и отпустили его. – студент улыбнулся, посмотрев на Вячеслава Владимировича.
– Ну хоть такие. – перестав напоминать об Интерне, вздохнул учёный.
– Что это я с тобой только о своём! – всколыхнулся студент. – Я ж не только поэтому. Ты уже знаешь? Рассказали? Тут это… ну… ЛевГен умер. Вот. – скороговоркой,