осложнении не возникнет.
Николай все продумал, все что мог, оплатил на несколько лет вперед, и теперь, когда бытовые хлопоты закончились, растерялся. Он брел по Большой Никитской и ощущал тоску и неловкость от своей праздности. Слоняться без дела по улицам молодому предпринимателю казалось дикостью. Неожиданно Грыжин остановился перед маленькой церковью. Постоял немного и нерешительно вошел. В полумраке храма молилось несколько старушек. Бизнесмен неумело перекрестился и застыл возле иконы. Строгий Бог смотрел на него с темной доски, и казалось, что Бог сердится.
Грыжин не был атеистом, но о проблемах этого и того света раньше не размышлял. По понятиям молодого бизнесмена, это относилось к миру старушек и юродивых. А сейчас в церкви он вдруг засомневался.
«Как же так? – думал он. – Неужели я уйду, меня закопают –: и все? Зачем же я тогда жил? Для чего жил? Чтобы делать деньги? Я что, жадный?» Николай пытался припомнить, что им руководило в поворотные моменты его бизнеса, и не мог. Нет, не деньги. Во всяком случае, не только деньги. И вдруг понял: азарт. Именно он вел его по жизни. Азарт и больше ничего. Неужели это все, чем он жил? Старушка подошла к образам и поставила свечку. Николай еще раз взглянул на лик. Бог продолжал строго взирать с темной иконы, не давая ответов. Грыжин перекрестился и вышел.
Вышел и зажмурился от блеска осеннего солнца. По улице мчались машины, спешили пешеходы. Тут царили понятные мирские заботы, и про темный лик со строгим взглядом никто не думал. Николай подождал, пока глаза привыкнут к свету, шагнул на проезжую часть и поднял руку. В машине Николай почувствовал сильное сердцебиение и, потрогав лоб, нашел его влажным. «Начинается», – подумал они достал платок. Но слабость быстро прошла.
Через двадцать минут Грыжин уже входил в свой кабинет. Секретарша Аксенова Юля, давно ставшая для Николая его секретаршей, доложила о звонках партнеров и выдала распечатку электронной почты. Грыжин проглядел бумаги, раскрыл свой календарь и стал методично вписывать в него предстоящие встречи, переговоры, сроки поставок и выплат, поясняя каждое действие подробным комментарием. И так на много дней вперед. Через три часа он работу закончил, и Петрович повез молодого шефа домой. Выходя из машины, бизнесмен попросил водителя съездить в Уголок Дурова и купить самые дорогие билеты.
– Потом возвращайся, отвезешь нас и до конца представления свободен. Можешь смотаться к жене, пообедать, или куда хочешь.
Отпустив Петровича, Николай поднялся к себе.
– Папа пришел! – радостно закричал Никита.
Маша, в праздничном платье и фартуке, сняла с мужа пиджак и повела к столу. За кофе Грыжин заметил, что жена с интересом разглядывает его, когда думает, что он, погрузившись в чашку, этого не видит. Раньше он и вправду ничего не замечал. Не замечал, во что одета Маша, не понимал, занятый своими мыслями, что кладет в рот. Но теперь все было по-друтому. Нервы у Грыжина обострились, и ни одна мелочь не ускользала от его внимания. «Сколько