участвовала в общих дворовых играх, обожала «классики», была почти чемпионом по прыганию через веревочку и «резинку». Однако круг близких подруг и приятелей у меня был достаточно ограниченным. Я тоже была своего рода принцессой. Чтобы по-настоящему дружить со мной, нужно было уметь играть в те игры, которые я выдумывала. В этих играх обязательно был сюжет, и даже мораль.
Впрочем, для Оли из нашего подъезда делалось исключение. Мы с ней вместе росли и были похожи друг на друга, поэтому она была как бы «встроенной в судьбу» подружкой. Она честно исполняла в моих играх предложенные ей роли, хотя, по-моему, получала от этого мало удовольствия. Во всяком случае, когда во дворе появилась Алла, вернувшаяся с отцом-военным из-за границы, Оля немедленно стала ее подружкой. Я имела на Аллу больше прав, потому что дружила с ней еще до ее отъезда, но на этот раз у нас не сложилось – меня отпугнули по-настоящему королевские замашки Аллиной мамы, не пустившей меня на порог, когда я принесла ее заболевшей дочке уроки из школы. Алла тоже стала другой. Короче, меня эта дружба больше не привлекала, и я решила молча остаться в стороне, но не тут-то было. Оля знала все мои секреты! Она знала имя мальчика, который мне нравился! О, как же они издевались надо мной, новая королева и ее быстро разросшаяся свита! Так были разрушены последние иллюзии по поводу вечной дружбы и верности.
2.
А теперь, собственно, о четвертой стороне квадрата, составлявшего наш двор. О той черте, за которой лежал чужой и пугающий мир.
На этой территории вполне могли высадиться пришельцы и устроить из нее космическую «обочину». Или же на ней можно было бы производить съемки соответствующего фильма.
За четвертой стороной квадрата лежал кирпичный завод. Он состоял из нескольких разбросанных по большой территории корпусов, ничем не огороженных, между которыми по то застывшей, то жидкой и непроходимой грязи ездили грузовики.
Абстрагироваться от завода было невозможно. Хотя бы потому, что самый короткий путь в детскую поликлинику, в которую нас с сестрой периодически водили, лежал через этот завод. Весной и осенью, когда было грязно, до поликлиники добирались в объезд на трамвае. А в остальное время мама или бабушка, держа меня или сестричку за руку, пробирались по тропинкам между заводскими корпусами, и мы вздыхали с облегчением, когда, наконец, оказывались на асфальте, переходили дорогу и поднимались по ступенькам в чистый вестибюль. Эта дорога в поликлинику неоднократно снилась мне впоследствии, а сама поликлиника символизировала некую светлую цель. Я даже зубного врача не боялась, – ведь он принимал в светлом здании, к которому нужно было добираться через терра инкогнита!
Конечно же, играть на территории завода категорически запрещалось. Но мы все же приносили оттуда свою сталкерскую добычу – отходы кирпичного производства в виде маленьких прозрачных