огромные пастбища, где Платон пасёт своих коров и коз, да ещё и озеро рядом. Сам он под два метра ростом, бородень, как у тебя, ручищи огромные, глаза искрятся, как у святого. Всё в своём маленьком мирке он сделал собственными руками. У берега он соорудил огромную насыпь, так что получилась небольшая бухточка, и его жена каждое утро ходит туда поплавать, как в своём личном бассейне, только с рыбками. Самые маленькие рыбки её не боятся, подплывают и щиплют за ноги, это же что твой пилинг. Ей лет тридцать на вид, она уже давным-давно не пользовалась косметикой, но выглядит, будто только сошла с обложки глянцевого журнала. Я давно не видел такой красивой женщины с такими горящими радостью и мудростью глазами. У Платона с Ольгой трое детей, старшим, мальчику и девочке, уже по пять лет, а самому младшему – полгода. Платон сам принимал роды каждый раз, перерезал пуповину. Дети здоровые, крепкие, бегают босиком по земле и камням, лазают по деревьям, хорошо плавают. Правда, они очень стеснительные и ни разу со мной так и не заговорили, но с родителями болтают охотно. Платон сказал, что специально увёз их подальше от городской суеты и людей, чтобы как можно дольше сохранить в них чистоту и непосредственность.
– А как он собирается их учить потом?
– Его жена по образованию педагог, учитель начальных классов, и начальное образование они дадут им сами, а потом уже придётся решать, что делать дальше, но до этого момента у них ещё лет пять минимум. Живут они в вырытой внутри небольшого холма и обустроенной землянке. Чем-то напоминает домик хоббитов. Зимой топят печку, а летом там приятная прохлада. В планах построить большой дом-мазанку из глины, они уже вырыли под него котлован. Платон себя называет не отшельником, а эко-фермером. У него есть несколько коров и стадо коз, которых он пасёт, а Ольга доит. Из молока делают сыр, творог, ряженку, потом торгуют этим, животных тоже покупают-продают. Неплохо зарабатывают, кстати, на этом. Платон с Ольгой счастливы, хотя их жизнь и трудна – непросто вдвоём управляться с таким хозяйством, да ещё и детей воспитывать. Но они по-настоящему счастливы. Когда я видел, как Платон смотрит на Ольгу, страшно завидовал.
– Почему?
– Потому что никого не смогу полюбить с такой силой, никогда не буду готов пожертвовать для него всем, особенно жизнью. Для этого нужна духовная сила, а во мне её нет и взять негде.
– И что, у тебя открылся третий глаз после того, как пожил с хоббитами?
– Я люблю сарказм, но в данном случае говорю совершенно серьёзно, – Макс отхлебнул виски, глядя, как гаснут один за другим городские огни. – Когда видишь, как живут другие люди, совсем иначе начинаешь смотреть на то, что на самом деле важно в этом мире. Как-то утром, когда Платон с Ольгой ушли работать, мы с Тимофеем сидели на насыпи у пруда и смотрели на рыбок. Вокруг кружили всякие насекомые, и Тимофей вот так вытянул руку вперёд, и на неё сел майский жук. Он дал мне рассмотреть его близко-близко – как тот перебирает лапками, ползая