Дни, когда я плакала. Джоя Гоффни

что-нибудь, – говорит она, положив полотенца на кровать и уперев руки в бедра.

      Мэтт переводит взгляд на меня.

      – Это секрет, мам.

      Она поджимает губы. Потом вскидывает руки и поворачивается.

      – Ну ладно. Но я всё равно узнаю! – и с уверенным видом выходит из комнаты.

      Мы с Мэттом переглядываемся с выражением ужаса на лицах. Мы были почти на волоске. Он беззвучно произносит одними губами: «Это небезопасно».

      Я шевелю губами в ответ: «Определенно».

      Он слегка приподнимает подбородок, кивая на дверь, и встает с приставкой в руке. Я слезаю с его кровати и следую за ним, и мы тут же сталкиваемся с его мамой, прижавшейся ухом к двери. Она выглядит такой же растерянной, словно застуканной на месте преступления, так только что выглядели и мы.

      – Мам, что ты делаешь? – ошеломленно спрашивает Мэтт.

      – Я просто принесла тебе…

      Ее руки пусты.

      – Принесла мне что? – спрашивает он.

      Она оглядывается на темный коридор.

      – Принесла тебе хорошие новости: у нас завтра на ужин стейки. Мы будем рады, если ты к нам присоединишься, Куинн.

      Мэтт качает головой и обходит маму.